Пророки и цари (Конфликт веков - 2)

Во время отступничества Израиля Авдий оставался преданным Богу. Его господин, царь, был бессилен поколебать его веру в живого Бога. И вот теперь Илия давал ему почетное поручение, говоря: "Пойди, скажи господину твоему: Илия здесь".

Сильно испугавшись, Авдий воскликнул: "Чем я провинился, что ты предаешь раба твоего в руки Ахава, чтобы умертвить меня?" Принести такую весть Ахаву означало подвергнуться верной смерти. "Жив Господь, Бог твой, - обратился он к пророку,-нет ни одного народа и царства, куда бы не посылал государь мой искать тебя; и когда ему говорили, что тебя нет, он брал клятву с того царства и народа, что не могли отыскать тебя. А теперь ты говоришь: "Пойди, скажи господину твоему: Илия здесь". Когда я пойду от тебя, тогда Дух Господень унесет тебя, не знаю, куда; и если я пойду уведомить Ахава, и он не найдет тебя, то он убьет меня".

Авдий горячо умолял Илию не посылать его с таким поручением. "Раб твой, умолял он, - богобоязнен от юности своей". "Разве не сказано господину моему, что я сделал, когда Иезавель убивала пророков Господних, как я скрывал сто человек пророков Господних, по пятидесяти человек, в пещерах, и питал их хлебом и водою? А ты теперь говоришь: "Пойди, скажи господину твоему: Илия здесь"; он убьет меня".

Илия торжественно поклялся Авдию, что никуда не уйдет. "Жив Господь Саваоф, пред Которым я стою! сегодня я покажусь ему". Получив такое заверение, "пошел Авдий на встречу Ахаву, и донес ему".

С изумлением и ужасом выслушал царь сообщение Авдия о человеке, которого он боялся и ненавидел и которого так долго и неутомимо разыскивал повсюду. Он был уверен - только ради того, чтобы увидеть его, Илия не будет подвергать свою жизнь опасности. А вдруг пророк намерен объявить о еще одной напасти на Израиль? Ужас объял царя. Он вспомнил парализованную руку Иеровоама. Ахав не мог ослушаться пророка или же подвергнуть насилию помазанника Божьего. В сопровождении воинов-телохранителей трепещущий монарх отправился на встречу с пророком.

Царь и пророк стояли лицом к лицу. Хотя Ахав и был преисполнен жгучей ненависти, однако в присутствии Илии он почувствовал, что мужество и силы оставили его. Нерешительно произнеся: "ты ли это, смущающий Израиля?", он бессознательно высказал то, что было у него на сердце. Ахав знал, что это по слову Божьему небеса стали, как медь, однако он пытался взвалить на пророка вину за тяжкие суды, постигшие его страну.

Для беззаконников естественно возлагать на вестников Божьих ответственность за бедствия, которые случаются, когда люди уклоняются с пути праведности. Те, кто отдает себя во власть сатаны, не в состоянии видеть мир таким, каким Бог видит его. Когда им преподносят зеркало истины, они раздражаются при одной только мысли, что их могут разоблачить. Ослепленные грехом, они отказываются раскаяться, и слуг Божьих, обличающих их, считают достойными самого сурового осуждения.

Стоя перед Ахавом, сознающий свою невиновность Илия не сделал никаких попыток оправдаться или же польстить царю. Он не торопился и смягчить гнев царя добрым известием, что засуха скоро прекратится. Ему не за что было извиняться. Негодующий и полный святой заботы о чести Божьей, он отверг обвинения Ахава, бесстрашно заявляя царю, что это его грехи и грехи его отцов навлекли такое ужасное бедствие на Израиль. "Не я смущаю Израиля, - смело защищаясь сказал Илия, - а ты и дом отца твоего, тем, что вы презрели повеления Господни и идете вслед Ваалам".

Как необходим современным людям голос сурового обличения: тяжелые грехи отдалили народ от Бога. Неверие становится модным. "Не хотим, чтоб он царствовал над нами", - заявляют тысячи людей (Лк. 19:14). Услаждающие слух мягкие проповеди зачастую не производят должного впечатления; труба не издает надлежащего звука. Сердца людей не пронзает ясная, острая истина Божьего слова.

Есть много так называемых христиан, которые, если бы были откровенны, сказали: зачем говорить так прямо? Они также могли бы спросить, зачем Иоанну Крестителю нужно было говорить фарисеям: "Порождения ехиднины! кто внушил вам бежать от будущего гнева?" (Лк. 3:7). Зачем ему нужно было возбуждать гнев Иродиады, говоря Ироду о том, что тот поступал беззаконно, живя с женой своего брата? Предтеча Христа поплатился жизнью за то, что говорил правду в глаза. Разве не мог он пройти мимо, не навлекая на себя гнев живущих во грехе?

Так рассуждают мужи, которые должны быть верными хранителями закона Божьего, а тем временем на смену верности приходит приспособленчество, и грех остается неосужденным. Когда же снова раздастся в церкви голос праведного обличения?