Пророк Спасителя. Надежда некроманта Книга I

— Я Иван Андреевич Оршев. Иван — это моё имя, Андреевич — это отчество, моего отца звали Андрей, а Оршев — имя рода. — Не стал вдаваться в подробности происхождения фамилий Иван. — Мой мир называется Земля.

— Вот как. — удивился Верш. — А я уж решил, что вырвал тебя из нашего посмертия... Хм... Обрадовался, хотел сесть за расчёты, чтобы вызвать... кое-кого... и спросить за всё. Ну да ладно, продолжай.

— На Земле много стран, около двухсот, я живу... жил в России. — Оршев насколько смог объяснил форму государственного устройства Земли, уровень развития техники и оружия, краткую историю своей страны и в конце закончил. — А я работал водителем грузовика, жена... две дочери... остались там, когда погиб при крушении самолёта...

# # #

От того, как у Ивана дрогнул голос при упоминании жены и детей, Дарна поняла, что он переживает не из-за своей гибели, а за свою семью, — и это вызывало симпатию. Дарна уже привыкла к своему состоянию «не живая и не мёртвая». Лишённая главных ощущений живого тела, таких как боль и наслаждение, эмоции остались при ней. И сейчас она смотрела на ребёнка с разумом взрослого мужчины из другого мира и чувствовала сострадание — погибнуть и оставить жену вдовой, а детей сиротами. А потом попасть сюда, где жизнь людей ничего не стоила. Из рассказа Оршева она поняла, что его цивилизация хоть и полна опасностей и даже может полностью уничтожить саму себя, но жизнь человека защищена законом — никто не может безнаказанно убить или покалечить человека только за то, что он человек. Не зная, как выразить своё сочувствие, девушка просто молча положила руку Ивану на плечо. И, подспудно ожидая какой-либо негативной реакции, удивилась и обрадовалась, когда тот, даже не вздрогнув, накрыл её руку своей.

А вот у Верша мысли были далеко не гуманные: «Как жаль, что нельзя попасть в его мир и закупить там оружие... Имея его, мы бы уничтожили всю эту эльфадскую нечисть... Всех... От грудничков до стариков!... Всех!!», — чувствуя, как его захлёстывает ненависть, некромант глубоко вдохнул, выдохнул и одним махом выпил налитое в стакан вино. И с удивлением обратил внимание на жест гостя: обычно люди относились к его дочери с отвращением и страхом, а эльфы ещё и с ненавистью. Правда, и в живых после этого не оставались... «Давно, конечно, это было, — усмехнулся старик. — Но их визги до сих пор приятно вспомнить».

А Иван попросту был благодарен этой несчастной девушке — умереть, стать нежитью и после такого ещё и сочувствовать чужому горю. Это ж какое доброе сердце надо иметь и чистую душу!

В дверь постучали.

— Можешь зайти. — разрешил Верш. В кабинет вошёл скелет-десятник из числа отправленных к деревне и, стукнув в грудь кулаком, начал доклад:

— Господин, животных забрать не успели, их увели жители деревни Поляна. Из жителей Дровянки никто не уцелел. В районе замка посторонних не обнаружено.

— Быстро полянские подсуетились, наверно, кто-то шёл в Дровянку и на его счастье не дошёл. Ладно, нам забот меньше. Боевую тревогу отменить. Свободен.

Чётко развернувшись через левое плечо, десятник вышел из комнаты.

«Магия — сила! Даже скелеты разговаривают», — мысленно хохотнул Иван.

— Отец, — обратилась к Вершу Дарна. — если Иван не из нашего мира, то почему он может разговаривать и понимать нашу речь?

— Хм... А действительно, почему? — задумался старик.

— Может, это память тела мальчика? Ты помнишь что-нибудь или, — его голос слегка дрогнул. — кого-нибудь?

Иван отрицательно помотал головой:

— Ничего. Только свою жизнь.

— Хм... У меня даже предположений нет... кроме одного —это шутка Ушедших богов.

— Я не знаю, почему, — задумчиво произнёс Оршев. — Но когда я говорю или слушаю вас, то, как мне кажется, мозг интуитивно подбирает слова, близкие по смыслу в этом мире и в моем. Для меня, например, мера длины звучит как и на Земле: от миллиметра до километра. Хотя на вашем языке, конечно, названия произносятся совсем по-другому. А вот написать буквы или числа я уже не могу, потому что нет аналогов. Так же думаю, что и некоторые слова или названия, например, предметов или растений, или даты какие, будут мне не сразу понятны, если мне и мозгу мальчика не с чем сравнить. Да взять тот же календарь... Никак не могу сориентироваться... Вот сколько здесь месяцев в году и как они называются?

— Тринадцать, — ответил Верш и перечислил их названия.

— Для меня они звучат как какая-то абракадабра, — землянин потёр виски. — Ладно, попробуем по-другому. Сейчас весна, лето или осень?

— Весна, — барон тоже заинтересовался этой проблемой с переводом, а потому добавил. — Восемьсот девятый год от времени, когда ушли Боги.

— А по сколько месяцев в сезоне и какой по счёту сейчас месяц весны?

— По три, в каждом по двадцать восемь дней, а сейчас второй весенний месяц, четырнадцатое число.

— Ага! Значит, сегодня четырнадцатое апреля... Так, стоп! Тринадцать месяцев, по три в сезоне, четыре сезона... Чёт не сходится!

— Месяц Холгот считается внесезонным. Он идёт сразу после зимних месяцев, и пока он длится, наш мир переходит в следующий год, — объяснила Дарна.