Пророк Спасителя. Надежда некроманта Книга I

Командир отряда нежитей, прошедший с ними сотни боёв, ни на секунду не сомневался в их верности. Он знал, что они не только выполнят любой его приказ, но и пожертвуют ради него своей второй жизнью. Которую он же им и дал. Для этой уверенности были основания не только в моральных составляющих, таких как долг, честь, благодарность, но и один нюанс процесса поднятия мёртвых. При всей своей свободе воли средняя и высшая нежить предать его или ослушаться приказа не могли. Но Верш хотел, чтобы они без сомнений отдали жизнь и за Ивана, если это понадобится для его спасения.

— Иван не простой крестьянский ребёнок, а мой сын, и я признаю его своим наследником рода Дорт и подтверждаю его право на титул барона Дортич! Надеюсь, сын, ты покажешь свою храбрость в бою. А вы, мои верные витязи, сделаете всё возможное для его спасения в случае смертельной опасности!

Последней фразой некромант отдал нежити недвусмысленный приказ защищать своего сына и ученика даже ценой своего существования. Иван же, будучи человеком двадцать первого века на матушке Земле, был в меру циничен, немножко лицемерен и никому не доверял на сто процентов — максимум на шестьдесят пять. А потому первой его мыслью была: «А нахрена это нужно Вершу?» А следом возникли ещё два вопроса: «Почему раньше не сказал?» и «Почему сказал именно сейчас?» В том, что это тело принадлежало родному сыну барона, он почти не сомневался, но не исключал и того, что Верш по какой-то причине мог и солгать. Однако, понимая, что сейчас не время для ответов на его вопросы, оставил их до возвращения в замок.

Глава 7

ГЛАВА IX

«Жарко. Как же жарко. Пить хочется... А эти не дают... Ещё и пыль эта противная... А вчера было холодно... Хорошо хоть в лес въехали... Не так жарит...»,

— Шевелись, демонова отрыжка!

Божедарка вздрогнула и, ещё плотнее прижавшись к матери, украдкой посмотрела назад. К телеге, в которой сидели она с мамой, три женщины с маленькими детьми и две девочки двенадцати и пятнадцати лет, подходили два саура. Десятник и капрал из замыкающего воинскую колонну отделения. Один из них, со значком десятника, отвесил затрещину парнишке лет четырнадцати, шедшему позади повозки среди полудюжины других подростков.

— Не тронь сына, Блайз. — с напряжённым от скрытой ярости голосом мать Божедарки обратилась к поравнявшемуся с ней охраннику. — Видят боги, он-то ни в чём не виноват!

— Боги ушли и ничего видеть не могут. — со злой усмешкой ответил Блайз, высокий, крепкого телосложения светловолосый мужчина с симпатичным лицом. — Дождалась бы меня, и не была бы среди этих смердов.

— А-ха-ха-ха! — второй саур громко расхохотался. — Так вот почему ты этого сопляка от самого села пинаешь! Пока из тебя капралы графа деревенщину выбивали, она ноги перед кем-то раздвинула! А-ха-ха-ха! Неудивительно, такая красотка да одна? А-ха-ха-ха! А папашка его где?

— Сдох он зимой... Он и ещё трое... — хмуро зыркнул на веселящегося от такой ситуации подчинённого Блайз.

— Утонули, провалились под лёд, когда рыбу добывали... Бывший хозяин этих вот, — кивнул на женщин. — Потому и продал нашему графу, что они вдовы, а мужиков свободных нет. Ну, а подушный налог никто не отменял, и стали они и их ублюдки невыгодные для рыц... Арххх!

— Ааа! Проклятье!