Пророк (ЛП)

Может, даже не просто покомандовала. Но могла ли я действительно причинить ему боль?

— Дело не в причинении мне боли, Элли, — сказал он.

Подумав над его словами, я кивнула. Это я знала.

Но я всё равно улавливала смутное ощущение страха.

Он наблюдал, как я борюсь с этим. Я почти видела мысли, прокручивающиеся в его глазах, но он не делился ими со мной, даже через свой свет.

— Развяжи меня, — тихо сказала я ему. — Нам нужно поговорить, Ревик.

Он покачал головой.

— Это не тянет на переговоры, жена.

— А мне надо вести с тобой переговоры, чтобы ты меня развязал? Брось, Ревик. Я серьёзно. Нам надо поговорить.

Он улыбнулся, подтянулся вверх по моему телу и стал целовать в шею.

— Ты имеешь в виду свои сны? — он щёлкнул языком в притворном укоре, удерживая свой вес на руках и ладонях, отчего они напряглись, пока он нависал надо мной. — И ты ещё меня называешь трудоголиком. Я не обсуждаю рабочие вопросы, когда ты пытаешься трахнуть меня, жена.

Прежде чем я успела фыркнуть, он переместил свой вес, вжимаясь всем телом в меня. Поудобнее расположив ноги и руки, он придавил меня к кровати, заставив выпрямить прикованную руку над головой, и я уже не могла пошевелиться. Я всё ещё контролировала его свет, но Ревик противился мне достаточно, чтобы я еле как удерживала его в этом отношении.

Его свет вновь становился сильнее.

— И это тоже не переговоры… — прохрипел он. — Ты лишь делаешь меня бескомпромиссным. Ещё сильнее бескомпромиссным…

— Бескомпромиссным? — расхохоталась я.

— Упрямым. Не желающим менять свои взгляды.

— Я знаю, что такое «бескомпромиссный», — сказала я, разрываясь между желанием расхохотаться и нахмуриться, и закатила глаза. — Я по-прежнему владею английским лучше тебя. Ты действительно не станешь говорить со мной?

— Отпусти меня, — уговаривал он. — Мы можем несколько раз потрахаться, а потом поговорим.

— Ревик, — я издала невольный смешок. — Ты невозможный.

— Отпусти меня, — уговаривал он. — Я оставлю тебя здесь на весь остаток дня, если не отпустишь.

Пристальнее всматриваясь в его глаза, я улыбнулась.

— Ты серьёзно.

— Смертельно серьёзно, бл*дь, — он вжался в меня своим телом и хрипло вздохнул, когда я остановила его с помощью его света. — Вот тебе мои переговоры, — сказал он. — Отпусти мой свет. Позволь мне контролировать это… и я дам тебе то, чего ты хочешь. Я расскажу тебе всё, что ты говорила прошлой ночью. Я расскажу тебе всё, что ты захочешь знать о Даледжеме… и о моих странных фантазиях, в которых ты меня бьёшь.

Он помедлил, позволив этим словам повиснуть на несколько секунд, затем пожал плечами, и на его тонких губах по-прежнему играла лёгкая улыбка.

— …А если не отпустишь, тогда я тебе отомщу.

Я закатила глаза.

— Как отомстишь? К стене прикуёшь?

Его глаза сделались явно хищными.

— Для меня это беспроигрышная ситуация. Я могу оставить тебя здесь на несколько дней. Заставить оказывать мне сексуальные услуги прежде, чем ты получишь еду.

Я выдержала его взгляд.

— Что, если я проделаю то же самое с тобой?

Я увидела, как на его лице промелькнула боль. Заметив это выражение и почувствовав это в его свете, я покачала головой, прищёлкнув.

— Gaos, — сказала я. — И это тоже тебя заводит? Ты безнадёжен.

— Ты собираешься трахнуть меня? — спросил он. — Ты действительно собираешься вести серьёзные разговоры перед тем, как мы это сделаем? Или это месть? Какая-то игра за власть?

Подумав, я вынуждена была признать его правоту.

Вздохнув, я покачала головой.

— Нет? — уточнил он. — Что именно нет? Ты собираешься трахаться со мной?

— Я подумывала над этим, — призналась я, посмотрев на него.

Его глаза ожесточились при взгляде на меня, и его боль усилилась.

— Нахрен переговоры, между прочим, — сказал он. — В следующий раз я просто заберу тебя с собой. Буду насиловать всякий раз, когда у меня кончится терпение… и приковывать тебя ко всяким штукам в разных кабинах на корабле.

— Чтобы ещё больше твоих друзей увидели меня? — я фыркнула. — Супер. Я сообщу на новостные каналы.

Ревик начал было опускать рот к моему телу, но тут помедлил.

Уставившись на меня с расстояния одного дюйма, он нахмурился.

— Хочу ли я знать?

Увидев на его лице уже не такое весёлое выражение, я вздохнула, пожалев, что не держала язык за зубами.

— Уверена, что вскоре ты об этом услышишь, — сказала я, прижимая свободную руку ко лбу. Когда он прищурился, я той же рукой пихнула его в грудь. — Если ты снимешь с меня оковы, я тебе расскажу. Как тебе такой вариант?

Его боль усилилась. В этот раз она совсем не походила на боль разделения.

Почувствовав перемену в его свете, я схватила его за волосы рукой. Я стиснула его волосы ещё сильнее, когда он стал избегать моего взгляда.

— Эй, — беспокойство затрепетало в моем свете и голосе. — Ну брось. Что? Мы же придуривались, верно? Ничего не случилось, Ревик. Ничего такого. Никто меня не видел по-настоящему.

— Но ты собиралась позволить мне думать, будто это случилось? — спросил он.

Я раздражённо вздохнула.

— Я этого не говорила. Мать твою, я просто тебя дразнила.

Он щёлкнул языком, и его акцент резко усилился.