Пророк

– Виноват, – стюард выпрямился. – По радио передали, что герцог Дармштадтский, узнав о вашем визите, приветствует вас. Вы приглашены на обед в его дворец в Вейсбурге завтра, в четырнадцать ноль-ноль. Встреча «блэктай».

– Передайте его светлости, что мы с моей спутницей благодарны за приглашение и непременно будем в назначенное время, – ответил я.

– Слушаюсь, – стюард поклонился и вышел.

– Ты собираешься взять меня на обед к герцогу?! – в глазах у Юли застыл неподдельный ужас.

– Герцог будет с супругой, так что по протоколу и мне желательно быть с дамой.

– Но я же тебе никто!

– Ты моя спутница, этого достаточно. Вот если бы встреча была в формате «уайт тай», тогда, конечно. Только с законной супругой. Но «блэк тай» мероприятие куда менее официальное.

– Но я же понятия не имею, как вести себя на таких обедах.

– Ерунда. На гулянке у князя Кипиани ты разобралась достаточно быстро – не пропадешь и здесь. Если что, я подскажу. Вот только брильянтов тебе придется подкупить. Явиться к герцогу в тех скромных сережках, которые я купил тебе вчера, будет неправильно.

Юля снова отвернулась к окну.

Самолет занял свое место на стоянке. Я поднялся и подал Юле руку. Вместе мы спустились по трапу и прошли к зданию аэровокзала. Я протянул наши паспорта офицеру пограничной стражи, и тот тщательно просмотрел их и сличил вклеенные фотографии.

– Ох уж эта мне немецкая педантичность, – вздохнул я. – Ясно же, что нелегал вряд ли прилетит из России на личном самолете князя Юсупова.

Офицер поставил штампы в наших паспортах и отдал честь. Мы вышли из зоны пограничного контроля в зал, где нас встретил полноватый мужчина средних лет, одетый в элегантный костюм.

– Добрый день, ваша светлость, – произнес он по-русски с заметным акцентом. – Клаус Ришенгер, директор компании по прокату автомобилей. Заказанный вами БМВ доставлен.

– Здравствуйте господин Ришенгер, – ответил я ему по-немецки. – С вашего позволения, давайте говорить по-немецки. Кажется, я лучше владею вашим языком, чем вы моим.

– Мой бог, вы говорите по-немецки совсем без акцента! – всплеснул руками Ришенгер. – Сейчас хохдойч такая редкость среди иностранцев!

– Я надеюсь, вы не путаете меня с нуворишами? – усмехнулся я.

– Разумеется, нет, ваша светлость. Прошу следовать за мной.

Вместе мы спустились в гараж, где прямо у въезда стояла новенькая темно-синяя БМВ седьмой серии.

– Какая красивая! – воскликнула Юля.

– Это новая модель, – с достоинством пояснил Ришенгер по-русски. – Ее продажи начались только неделю назад. Когда нам сообщили, что господин Юсупов желает протестировать эту машину, мы немедленно купили этот экземпляр в Баварии и доставили сюда.

– Благодарю вас, господин Ришенгер, – я принял у него ключи. – Машину я верну в аэропорт через неделю.

Я сел на место водителя, Юля разместилась рядом.

– Оказывается, князь Юсупов тоже играет в машинки, – усмехнулась она, когда я запустил двигатель и медленно поехал по стоянке. – Все мужчины любят возиться с автомобилями.

– Ничто человеческое мне не чуждо, – ответил я.

– Погоди, а багаж? – встрепенулась она, когда я повернул к автобану.

– Доставят в отель без нас.

– В отель? Ира сказала, что в Висбадене у всех самых богатых людей есть дома.

– У меня нет. Здесь я в последний раз был года три назад. А держать недвижимость просто ради того, чтобы поучаствовать в ярмарке тщеславия, – не для меня. Я смотрю, за тот час, что ты забирала дома плюшевого мишку, вы с Ирой многое успели обсудить.

Юля смутилась.

Машина выскочила на автобан, и я вдавил педаль газа в пол. БМВ плавно ускорилась, и через несколько секунд стрелка спидометра перевалила за отметку в двести километров в час.

– Ничего себе, как в ракете! – воскликнула Юля.

– Да, хорошая машина, – подтвердил я.

– А дороги здесь неплохие, – заметила Юля после непродолжительной паузы. – Не хуже, чем в России.

– Их начал строить Гитлер в тридцатых годах, – ответил я, – когда Германия была еще единой. Кстати, в России подобные автострады появились только в начале пятидесятых. А германские дороги не везде одинаковы. Скажем, в Дармштадте и Баварии все дороги в идеальном состоянии, в Пруссии – только стратегические магистрали... их курирует военное министерство. А вот в Шлезвиг-Гольштейне дороги хуже, чем в Румынии.

– Ну, Пруссия вообще член Евразийского союза, – фыркнула Юля. – Как говорит Ира, «курица не птица, Пруссия не заграница».

– Сейчас почти все германские государства в ЕАС просятся, – ответил я. – После того, как распались США, им надо встать под чье-то покровительство.

– Тебе виднее, – усмехнулась Юля. – Это ты с Дармштадтским герцогом дружишь.

– Да какая там дружба, – засмеялся я. – Виделись несколько раз. Когда забираешься наверх, знаешь многих, но вот с дружбой всегда проблемы.

– Почему?

– Интересы убивают чувства.

– А чего может хотеть от тебя герцог Дармштадтский?

– Я думаю, он попросит, чтобы я помог вступить герцогству в ЕАС.

– Но ты ведь не министр, чтобы принимать такие решения.