Пророк

Скорее, Локи испытывал глубинный дискомфорт просто из-за самого присутствия Данте здесь. Отношения с Джиной несколько сбивали его с толку, и отчасти ему хотелось войти в роль псевдородителя. То же желание защитить отпрыска его любовницы вызывало в нём внутренние противоречия из-за того, стоит или не стоит ему приказом выгнать Данте из комнаты из-за её возраста, неопытности в сексе и очевидного направления, куда вёл весь этот эксперимент со мной и Ревиком.

Он очень, очень хотел выпроводить её из комнаты.

Он хотел этого настолько сильно, что это вызывало некий кризис в его свете. Он боролся с самим собой, поскольку поступить так казалось плохой идеей для его отношений с самой Данте.

Вероятно, это понимание происходило из той части его мозга, которая хоть немного знала Данте.

Вся эта ситуация могла бы быть забавной, если не принимать в расчёт выражение на лице Локи и те проблески, которые я улавливала в его свете. Боль, которую он испытывал из-за Джины и непонимания, как вести себя с Данте, становилась слишком реальной. Он хотел защитить её, при этом не создавая между ними отчуждённости, и он не знал, как это провернуть.

К счастью, ему не пришлось делать это самостоятельно.

Викрам сделал это за него.

— Данте, — твёрдо произнёс Викрам. — Я чрезвычайно благодарю тебя за помощь, кузина, но ты нам здесь больше не нужна. Я бы очень хотел, чтобы ты сейчас вернулась в комнату техников и закончила ту работу по подготовке нас к Дубаю.

Викрам взглянул на неё с нейтральным выражением лица, противоречащим тем жёстким ноткам, которые я слышала в его голосе, и боли в его фиолетовых глазах.

— …Сейчас же, пожалуйста. И будь добра, забери Джейдена с собой.

Данте, которая обычно огрызнулась бы (как минимум, судя по моему опыту общения с ней), даже рта не открыла. Кивнув и по-прежнему оставаясь слегка порозовевшей, она поднялась на ноги, прижимая наладонник к груди. Встав, она покосилась на Джейдена, который сидел позади неё за компьютерным столом. Кивком головы она показала ему следовать за ней.

Джейден поначалу как будто её не видел.

Он уставился на меня.

Я видела, как его взгляд сосредоточился на руке Ревика, обвившейся вокруг меня, затем поднялся к моему лицу и тому, что он увидел в моём выражении.

К сожалению, заметив этот взгляд оленя, застывшего в фарах, я узнала и остальное выражение, помимо очевидного шока из-за того, что он увидел, когда мы с Ревиком впали в тот транс. Я должна была узнать это ранее; мы прожили вместе почти шесть лет. Я не раз видела его возбуждённым. Я видела, когда это возбуждение было вызвано мной или другими людьми. Я видела, когда оно вызывалось порно и (далеко не один раз) взглядами на Касс.

Хотя все время от времени посматривали на Касс.

Ревик на неё смотрел.

Выбросив эту мысль из головы, я начала отстраняться от него, в этот раз подсознательно, но он крепче стиснул объятия, прижимая меня к себе. Я позволила ему, желая, чтобы эта боль отступила, развеялась вокруг меня, когда эхо тех мыслей померкло.

В какой-то момент я вновь сосредоточилась на Джейдене.

Ощутив сексуальное желание, исходившее из его света, я осознала, что неделями замечала его в Джейдене, но игнорировала. Оно присутствовало там, пока я оставалась с Сасквочем, Фрэнки, Джейденом и Анжелиной. Я это знала; просто отказывалась признавать это, особенно в присутствии Ревика.

Я вообще не позволяла себе смотреть на Джорага.

Или на Даледжема. Или на Джона.

Тут до меня дошло… мои родители присутствовали в комнате.

Осмотревшись по сторонам почти в панике, я осознала, что больше не могу их ощущать. Мои глаза нашли их места рядом с Балидором и Тарси. Оба стула пустовали. Я уставилась на свободные места и ощутила колоссальное облегчение.

Ревик обнял меня крепче. «Твой отец ушёл. Кали последовала за ним».

В его мыслях звучало облегчение. И вместе с тем нервозность.

В те несколько секунд до меня дошло, что он боялся моего отца — в смысле, моего биологического отца, Уйе.

При других обстоятельствах эта мысль могла показаться забавной, но после всего случившегося это лишь вновь пробудило мою злость. Я помнила, как мы все сидели на пляже. Я помнила, как настороженно вёл себя Уйе в присутствии Ревика. Это желание защитить было направлено явно не на меня, а на его жену… и мне вовсе не казалось, что мой отец не доверяет Кали. Нет, не ей.

При этом я ощутила импульс жара от Ревика, но лишь оттолкнула этот посыл.

«Это уже неправда, — всё равно послал Ревик, игнорируя мои попытки отпихнуть его. — Возможно, когда-то это было правдой, но не сейчас. Сейчас он беспокоится о тебе, Элли».

Я не ответила.

Мой взгляд скользнул к месту, где сидел Даледжем, и я обнаружила, что он тоже ушёл. Я не знала, что именно чувствовала в связи с этим… в связи с тем, что все эти люди вышли потому, что им ненавистна идея о том, что Ревик ко мне прикасается.