Пророк

— Тогда ты должен стараться усерднее, сын мой, — Менлим сложил свои длинные белые руки. — Ты знаешь, что я бы сделал это за тебя, но я не могу. Очень немногие способны на то, что тебе даётся естественно, как дыхание, мой дорогой брат. Тебе дан дар. Очень редкий и прекрасный дар… Который ты не можешь растрачивать впустую из-за противоречивой верности своей семье, особенно когда они ярко заявили о том, кому верны они.

Териан кивнул, вздрагивая. Резкие шепотки серебристого света вились вокруг него, ища его секреты, вытягивая его из темноты…

Отец хотел заполучить его секреты.

Он хотел разжевать его, заглотить целиком.

— Ты нужен нам, брат Пророк, — мягко сказал Менлим. — Ты это знаешь. Теперь у них есть такая, как ты. Которая не несёт в сердце наших интересов.

Перед глазами Териана промелькнул образ.

Зелёные глаза, темнее глаз Моста. Чёрные волосы. Полные губы. Худое, но не лишённое изгибов тело, схожее с тем, которое теперь обретала её дочь. Териан её помнил. Он помнил её по Сайгону. Он помнил, как Реви’ желал её. Как он даже тогда хотел засунуть в неё свой член.

Териан ненавидел её там, в Сайгоне. Он ненавидел её в Бразилии.

Он по-прежнему ненавидел её.

Она была причиной, по которой он потерял своего брата. Эта сука-шлюха-пи*да-мать украла его брата Реви’ у него. Она охотилась на него как змея, сбила с толку, поиграла с его разумом.

— Кали, — пробормотал он, ощущая, как жёсткая вибрация вторгается в его свет.

— Она расскажет им вещи, — мягко продолжал Менлим. — Вещи, которые могут нам навредить. Вещи, которые могут навредить тебе, брат мой. Они поверят всему, что она скажет — твой брат Меч тоже поверит всему, что она скажет. Ты это знаешь. Ты знаешь его слабость в отношении неё.

Териан действительно это знал. Он также слишком хорошо знал эту пи*ду.

Он задолжал ей кое-что. Обещания были даны. Клятвы не выполнены.

Спустя столько лет давно пора разделаться с этими клятвами. Нужно свершить наказание. Нужно взыскать штрафы.

— Ты помнишь, что я тебе сказал, брат? — нежно произнёс Менлим.

— Ты сказал, что отдашь её мне, — ответил Териан, чувствуя, как тот жар расходится по его конечностям. — Ты сказал, что когда всё это закончится, я смогу получить её. И делать, что захочу.

— Так и есть, — сказал Менлим, склоняя голову. — Я поклялся в этом, брат. И я не отрекаюсь от этой клятвы. Каждым элементом своего света я клянусь в этом. Я клянусь светом моего собственного сына.

Реви’. Он имел в виду Реви’.

Подумав об этом, об Реви’, о той суке, которая его забрала, промыла ему мозги, наобещала ему всякого…

Он подумал о справедливости. Он подумал о том, чтобы наконец-то сделать всё правильно.

Боль курсировала по его свету.

— Приведи их в Дубай, возлюбленный брат, — сказал Менлим. — До сих пор существует некоторая вероятность, что они откажутся от этой затеи. Не позволяй им. Сделай всё что понадобится, чтобы привести их в Дубай. Как только они окажутся здесь, ты приведёшь их ко мне.

Териан кивнул, чувствуя, как эта боль ухудшается, скручивая его нутро горячими узлами.

Прошло так много времени. Так много времени с тех пор, как он видел своего брата, смеялся с ним, хоть как-то находился рядом с ним. С тех пор произошло столько всего. Столько перемен…

Столько вещей оказалось сломано и утеряно.

Реви’ нуждался в нём. Они нуждались друг в друге.

— Они приедут, — сказал Териан.

Он посмотрел на пожилого видящего, и в его голосе прозвучала жёсткая решимость.

— Они приедут, отец. Я заставлю их приехать. Я сделаю боль такой сильной, что они приедут просто для того, чтобы покончить с этим. Они приедут потому, что ничего не смогут с собой поделать.

Менлим кивнул, выражение его лица не изменилось.

Териан ощущал там одобрение, но вместе с тем насторожённости. Не совсем скептицизм, как прежде… скорее, пожилой видящий хотел чего-то конкретного.

Он хотел конкретики.

Абсолютной конкретики, лишённой всякий сомнений в том, что Реви’ приедет.

Никаких улыбчивых пёсиков, виляющих хвостиками. Никаких притворных любезностей. Никаких речей с нарастающей музыкой и грохочущими пушками. Никакого эмоционального катарсиса и слёз на глазах.

Он хотел научных фактов. Математических вероятностей.

Субъективных сдвигов, основанных на проверенных данных и надёжных уравнениях.

— Как ты планируешь сделать это? — спросил Менлим, пока Териан думал об этих вещах. — Что ты намереваешься сделать, брат мой? Ты знаешь?

Териан знал.

Териан в точности знал, что он сделает.

Он знал Реви’. Он знал, о чём заботился Реви’, что его мотивировало. Даже та сучка-пророчица с её лживыми словами и шепотками не встанет на пути Реви’, если Териан нацелится на то, что по-настоящему дорого его старому другу.

Териан знал кое-что ещё, что он не собирался говорить Отцу.

Он знал, что сделает маленькая птичка.