Пророк

Разве мог Лориан представить, что часть пути к Трех-морью он пройдет в ошейнике и со связанными за спиной руками? Судьба послала ему новое испытание. Хороший урок ему преподала кикуровская веревка. Человек опаснее любого чудища!

Лориан заговорил с собратьями по несчастью, скрепленными прочными веревками. Новых знакомых звали Шонго и Лимата. Лориан почему-то жалел их больше, чем себя. Хотя каменными и деревянными кастетами кикуровские дружки всех били одинаково больно. Также они использовали деревянные дубинки и плетки, на которых кровь не успевала высыхать.

Оглядевшись украдкой, среди пленников Лориан вдруг заметил Иго и Напролика, связанных в пару толстыми колодами. Забавный мураявр, знакомый Лориа-ну по деревне земледельцев, не утратил природной веселости, несмотря на боль от побоев и израненные ноги. Уши Напролика все так же уморительно оттопыривались, а ноздри, как у всех мураявров, переползали на морщинистые щеки. На лице его отразилась нескрываемая радость при виде Лориана. Лориан окинул тревожным взглядом колонну пленников и с облегчением отметил, что Нейло среди них нет. Нейло не попался в руки конанов.

Яростное солнце нещадно жгло израненные спины детей, точно стремясь расплавить их щуплые тела. В воздухе то и дело свистел бич, опускаясь на плечи подвернувшейся жертвы. Нарушая тишину каменистой равнины, конаны злорадно гоготали, издеваясь над рыданиями пленников. За дальними холмами курился зыбкий дымок, изредка доносился глухой подземный рокот. Все труднее было заставить ускорить шаг печально бредущую цепочку связанных попарно мальчиков. Пленники, изможденные многодневным переходом, издали напоминали маленьких стариков. Шаркающая походка босых невольников резко контрастировала с бодрым пружинящим шагом мужчин племени конанов. Воды давали так мало, что мальчики в отчаянии слизывали пот с тела, пытаясь утолить нестерпимую жажду.

Однажды колонну посадили на землю. Утром конаны гоготали над Кнутобоем, уличенным ночью в онанизме. Развлечение было недолгим. Юные пленники не имели сил, чтобы порадоваться неожиданной задержке. Лориан встревожился. Он с напряжением выворачивал шею, чтобы увидеть новую жертву. Его опасения подтвердились. Нейло был схвачен на пути движения колонны. Слепой подросток словно хотел быть плененным. Он не был похож на существо, которое сражается за свободу до последнего. Ему не стали связывать запястий, и ошейник ему достался из самых заношенных. На первой ночной стоянке Кикур сжег все его рисунки, изломал все кисточки. Кикур и его прихвостни оказались равнодушны к искусству.

— Ты сдался им ради меня? — спросил Лориан художника.

Нейло не ответил. Лориан пошевелил связанными запястьями.

— Убежим, — сказал он уверенно.

Спали они спиной друг к другу. Пили воду из одной деревянной кружки и одинаково смазывали окровавленные запястья собственной слюной. Друзья не сомневались, что им удастся обрести свободу. Поэтому все их разговоры сводились к выработке плана бегства. А еще они дали зарок отомстить Кикуру. Клятву скрепили обсыпанием рук пылью. В ту ночь Нейло спросил:

— Скажи, ты ничего странного не ощущал, когда приближался к пещере моего племени?

В ответ Лориан рассказал о чужой воле, толкнувшей его на разрыв с Фаддием.

— Прости, Лори, таково было мое желание. Лориан смотрел на звезды, блестевшие в черном небе.

За последний год он пережил столько, что не удивился этому странному признанию.

— Понимаешь, — объяснял Нейло, — человеческий разум очень похож на зрение.

И он поведал Лориану о своем даре читать чужие мысли и входить в сознание других людей.

— У меня не было выбора, — объяснял мальчик подземного племени. — Я должен был выбраться из подземной деревни. Едва я принял такое решение, как мое сознание уловило отдаленное присутствие чужого доступного мозга. Мне редко удавалось проникнуть в сознание взрослых. Но твой мозг я будто бы видел у себя на ладони. Твои желания и мысли показались мне продолжением моих собственных. Я впервые ощущал мозг, очень близкий своему. Я не смог удержаться от того, чтобы не проникнуть в твое сознание. Это я дал тебе приказ спуститься под землю.

— А Фаддию посоветовал не отговаривать меня? — догадался Лориан.

Нейло мотнул головой, и Лориан определил ответ по дернувшейся веревке.

— Проникнуть в сознание взрослого очень трудно, но я постарался. Ничего конкретного, кроме приказа «не мешай!» Мне нужны были твоя решительность, твои глаза и твой опыт.

— Так ты можешь смотреть на мир чужими глазами?

— Пока нет, но я вижу многое из того, чем ты бываешь восхищен. Я вижу смутный образ широкой воды, цветов в степи и яркого-яркого светила над головой. Не знаю, как выглядел Тенихан, и уважаю Фаддия. Понимаешь, они мне близки, как и тебе, я очень хочу помочь тебе за то, что ты вытащил меня из этих ужасных пещер.

Лориан грустно улыбнулся:

— Сейчас нам хуже, чем в пещерах. Кикур опаснее Кричащего Колдуна.

Нейло согласился:

— Кикур — очень странный человек. Я не могу проникнуть в его мозг. Но я читаю мысли остальных охотников.

Нейло помолчал: