Пророчество королевы Севера

– Когда воин убивает быстро, это говорит о его милосердии. Старайся, если у тебя есть выбор, бить сюда, сюда… и сюда… – он показал куда, дотронувшись до ее живота, горла, сердца. – И это может сохранить жизнь тебе, так как всегда лучше, когда раненный тобой не начинает кричать. Поняла?

Кавада отодвинулась от него. Она больше не плакала.

– Поняла… Тимур, почему ты убил рыцарей Арута?

– Не называй меня так, – граф вздохнул. – Я хочу остаться для тебя Тарисом… Их время истекло. Смерть караулила их с того самого дня, когда пали Травалы. Она вручила мне свои полномочия.

– Ты все-таки мне не доверяешь… Ты не все рассказываешь.

– Доверяю. Но я не путаю государственные дела и личную жизнь.

– Ты это сделал не потому, что я им симпатизировала? – в ее голосе послышался испуг, и Тарис рассмеялся.

– Конечно нет, дорогая! Я же тебе сказал: я никогда не путаю государственные дела и личную жизнь. И ты меня никогда не спрашиваешь о первых… Поняла? – он поднял Каваду за подбородок и почувствовал запах – она пахла его запахом. Скользнул обезображенным лицом по ее коже, унося свой след. – Мне надо идти…

– Поняла, – руки любовницы расстегивали его ремень. – Подожди уходить… Мы быстро…

Когда граф приехал в низину, в которой оставил Верона, над местом стоянки поднималась еле видная струйка дыма. Он придержал коня и пустил его размашистой медленной рысью, чтобы разгоряченная лошадь остыла. Министр запекал на углях форель – это был сюрприз.

– Ба! Что я вижу? Вы не теряли даром времени? Неужели вы подстрелили рыбу из лука?

– Рад вас видеть, мой дорогой друг, – Верон распрямился у костра, вскинул руку в приветственном жесте. – Конечно же, нет. Бобры сделали плотину, и наверху запруженной реки собралось изрядно форели. Я еще перегородил подток воды ветками и поймал ее руками.

– Ну, вот видите, я же говорил, что к концу нашего путешествия в вас произойдут большие перемены, – Бен сел у костра, потянулся, разминая тело. – Устал… ночь не спал… посплю немного. Вы поделитесь со мной вашей замечательной рыбой?

– Конечно, конечно, мой друг, – взгляд Верона скользнул по его одежде, задержался на минуту на свежих бурых пятнах. – Я вижу, что вы в хорошем настроении?

Тарис жадно набросился на горячую, ароматную еду.

– Однако вы отменный кулинар! Где вы нашли эти пряные травы?

– В степи, – министр повел рукой, как будто обнимая окружающий мир, переспросил: – Ваш ребенок научился задвигать печную заслонку?

– Да, – граф поднял глаза на собеседника. – Так что теперь я спокоен. Я вам скажу даже больше, она сумела подчинить Ару и Зога. Теперь на пару дней я могу ее оставить одну и заняться вашей невестой.

Верон переворачивал рыбу на углях.

– Я вас только попрошу, дорогой Тарис, не в буквальном смысле заняться…

Они посмотрели друг на друга и весело рассмеялись.

Глава десятая ШТУРМ МОНАТАВАНА

Солдаты растянулись цепью. Варг приказал снять сапоги, хорошенько завернуть в дубленые кожи и тщательно закрепить на шее, как и кольчуги – их воины наденут перед подъемом из колодца посередине Монатавана. Но Эда решила идти в обуви. На ней, как всегда в опасной ситуации, был облегающий ее коричневый кожаный костюм.

- Ты не хочешь надеть кольчужную рубашку? – забеспокоился Варг.

– Нет, – резко ответила она, зло посмотрев на него. – Не учи меня!

Варг растерялся… Эда, такая ласковая ночью, обдавала его холодом, была злой и нервной днем. К тому же он нервничал оттого, что она пойдет с ними. Он бы предпочел, чтобы она нарисовала карту, как пробраться в город, а сама осталась с основной частью войска, раскинувшегося лагерем напротив Монатавана. Но девушка сказала как отрезала:

– Нет. Я никогда не участвовала в больших битвах и осадах городов. До сих пор бой на арене цирка в Вандервилле был самым большим моим сражением. Если я решила быть воином, мне надо это испытать.

Этот разговор состоялся утром. Она пришла к нему ночью, но отказалась от близости – сказала, что это плохая практика перед боем. Он должен хранить силу, которую она ему отдала накануне вечером.

– Ты не мужчина, Эда, – Варг устал уже это повторять. – То, что ты воин, не делает тебя мужчиной.

– Знаю, знаю… Я женщина, рождена, чтобы любить мужчин и рожать детей. Но ни один из твоих солдат не умеет того, что умею я. И если бы у меня не было склонности к воинскому искусству, меня не приняли бы на обучение в замок Ваара. И ты бы не взял Монатаван.

– Я этого еще не сделал… Ты умеешь читать будущее?

– Нет. Но мне сказали, что я вернусь. Вернусь продолжать учиться быть воином, если выполню предначертанное мне. Я должна отдать тебе силу, чтобы ты смог снова объединить Империю своего отца.

– Ты не знаешь, что тебе предначертано… Уж точно не взять Монатаван!

– Ну, уж во всяком случае, не любить тебя и не рожать тебе детей! – Эда застегнула пояс и резко вышла из палатки.

Варг почувствовал отчаяние. С ней было так сложно!

Он вспомнил, как днем купался с солдатами в реке между Монатаваном и низиной, где остался его полк. И вдруг почувствовал, что знакомая спина коснулась его.

– Дван, что ты, демоны тебя возьми, делаешь?!