Пророчество 5

- Два года назад Черный мор унес жизни двухсот тысяч подданных императора… - мрачно прошептал он в ответ. - Армия, пытавшаяся перекрыть пути миграции заболевших, потеряла три четверти своего состава. Если бы не неприступные перевалы, перебраться через которые мимо наших крепостей армия Гошшара не в состоянии, империи бы давно пришел конец… Кстати, земли, которые они требуют, лежат по это сторону крепостей…

- А что, этот Завоеватель и правда так силен?

- Угу… Лучшая армия, которую я знаю… - сокрушенно признался он.

- Понятно… Но смысла терпеть этот бред я все равно не вижу… Промолчит император, или возьмет какое-то время на раздумья - все равно отдавать эти княжества глупо! А терять лицо - вообще идиотизм!

- Не все так просто, Беата! - скривился он. - Видите семерых придворных за его спиной?

- Угу, не слепая… - хихикнула я.

- Это Одержимые… Воины, каждый из которых стоит двадцати обычных мечников. Именно поэтому барон позволяет себе такое поведение…

- Ты хочешь сказать, что вы боитесь этих уродов в кружевах? - не поверила я.

- Стыдно сказать, но ты права… - понуро признался воин.

- Постой! А арбалетчики вон за теми бойницами? - показала я глазами на отверстия под потолком.

- И что они сделают против семерых Одержимых? - непонимающе посмотрел на меня Нодри. - Эти ненормальные не чувствуют боли! Расстояние до трона они преодолеют раньше, чем потеряют хоть одного человека. И Митриха Тринадцатого, а, значит и Империи, просто не станет!

- А зачем вы позволили привести на прием такое количество вооруженных людей?

- Протокол, подписанный еще при деде нынешнего императора, гласит, что посол имеет право привести с собой семерых сопровождающих… Отступить от протокола - потеря лица… - объяснил воин и вздохнул. - Вот и терпим…

- Ясно… - хмыкнула я и, расталкивая толпу придворных, двинулась по направлению к брату…

Объяснив ему ситуацию, я двинулась было обратно, но тут на меня обратил внимание охреневший от безнаказанности и собственной крутизны барон Моувлай де Найср:

- А это что за овца позволяет себе шарахаться в то время, как я говорю? - в художественном переводе в стиле моего мужа его речь звучала приблизительно в таком стиле.

- Да та, которой плевать на мелкого задрипанного мужичка, не способного найти собственное достоинство без помощи стоящих за спиной мордоворотов… - ляпнула я в том же тоне, и, поняв, что тормозить уже поздно, добавила: - Слышь, ты, барончик! А оно у тебя такое же тонюсенькое, как и твоя шейка?

Посол, обалдевший от такой наглости, разевал рот, как выброшенная не песок рыба, а на лицах стоящих за ним Одержимых промелькнули улыбки. Тем временем покрывшийся пятнами Император приподнялся на троне, пытаясь что-то сказать, но не успел:

- Я требую ее жизни!!! - тонко завопил пришедший в себя барон. - Согласно пункту тридцать шесть… - дальше я не разобрала, - требую…

- Слышь, плакса! - выйдя из толпы придворных и остановившись в паре шагов перед ним, рявкнула я. - Хочешь мою жизнь? Так в чем же дело? Бери! Или слабо, заморыш?

Глазки барона забегали по моей груди, обтянутой кожаной курткой, потом спустились ниже, на облегающие фигуру брюки, и непонимающе метнулись к рукоятям мечей, торчащим из-за моих плеч:

- Женщина? Не в платье? С мечами? Это у вас такой шут, господин император?

- Слышь, клоун! Испугался, что ли? - скорчив презрительную гримасу, процедила я. - Мда… Ты, наверное, вообще женщин боишься… Любишь мальчиков? Мда… А еще барон… Тьфу…

Пока я валяла дурака, Ольгерд, возникший около трона императора, возбужденно втолковывал что-то склонившемуся к нему Митриху Тринадцатому. Судя по лицу брата, успешно. Косить одним глазом на эту парочку мне было неудобно, и я продолжила шоу:

- Кстати, господин посол, а как вам удалось пробиться так высоко при дворе вашего короля? То, что рубака из вас никакой, видно издалека - вон, какие тощенькие ручонки. Денег у вас много быть не может - будь у вас средства, вы бы нормально ели, и нажрали бы себе ряху… А так, наверное, голодаете… Вы бы хоть объедки на помойке подбирали, что ли…

Барон, поняв, что заткнуть меня нереально, рванулся вперед и, размахнувшись, отвесил мне пощечину… Вернее, размахнулся…

Тычок пальцем в горло, в ямочку между ключиц остановил его движение задолго до соприкосновения его руки с моим плечом, и заставил согнуться в кашле.

- У, а ты еще и больной… Заберите доходягу домой и укройте одеяльцем! - хихикнула я. - А то загнется еще тут, а нам потом отвечай…

Огонек безумия, загоревшийся в глазах стоявшего за левым плечом барона скуластого 'придворного', заметила не только я - через пару секунд около бедного посла стояли Ольгерд и Эрик, и, сокрушенно лопоча что-то успокаивающее, 'помогали' ему разогнуться. Вовка и Оливия сместились поближе к трону, решив, что прикрыть Митриха не помешает…

Одна женщина и два, пусть и весьма рослых воина, не показались Одержимым серьезным препятствием - повинуясь короткой команде скуластого, все семеро одновременно выхватили мечи и метнулись к трону…