Пророчество

Эмир небрежно кивнул и присутствующие, оторвав морды от пола, расселись на ковре, опершись на подушки.

— Как твое имя? — Рифат сканировал меня взглядом.

— Абдул, — я напустил на свой голос нотки страха. — Но я не чужеземец, ваше святейшество, я вырос в славном государстве Исмар, объединившем в себе великие княжества. Хотя признаюсь, в княжестве Бахадуре я впервые.

— Кто управляет Гафасом?

Подловить меня вздумал, сучонок пузатый. Но легенду-то я продумал, разведчик все-таки, хоть и бывший. Хотя в нашей системе бывших не бывает. Бывают только мертвые. Если я попал примерно на сорок лет назад, то Гафасом сейчас правит отец Ахиба.

— Это все знают, ваше святейшество, — я поднял брови и попытался развести связанные впереди руки, эмир Саллах — потомственный и законный правитель княжества.

Но Рифат не унимался. Он взял из серебрянной вазы яблоко и вдруг швырнул в меня. Мое тело готово было уже рефлекторно увернуться, но за долю секунды до этого мозг подал сигнал стоять на месте. Яблоко ударило в грудь и я неуклюже отшатнулся. Проверяет меня падла, воин я или тля купеческая.

Я наклонился, и подобрав яблоко, захрустел:

— Спасибо ваше святейшество, давно я не ел…

После трюка с проверкой реакции Рифат вдруг потерял ко мне всякий интерес.

— Отпустите его, — махнул он расперстованной рукой стражникам. — Дайте одежду и накормите.

Эмир повернулся ко мне и добавил:

— Могу предложить тебе работу, на конюшне найдется для тебя место.

Вот так раз. Конюхом? Только у меня совсем другая задача. Но отказываться нельзя — легенда рухнет. Человек, оказавшись в чужом городе без гроша и крова, от такого предложения врядли отказался бы. Эх… Конюхом так конюхом. Чем тяжелее работа, тем легче на нее устроиться.

— Спасибо, ваше святейшество! — я бухнулся на колени. — Я вечно обязан вам! Да хранят вас боги за вашу милость! Почту за честь служить вам на конюшне.

Эмир брезгливо выслушал мои восхваления и молча удалился.

— Слышали что повелел великий Рифат? — прикрикнул я на одноглазого. — Накормить меня и халат выдать.

Головорез поморщился, но промолчал, приказ правителя — закон, нельзя выказывать даже малейшее недовольство.

Меня отвели на княжескую конюшню, расположенную за пределами территории замка, и накормили вареным рисом с черствой лепешкой на кухне для слуг и конюхов. А Эмир похоже жмот, ворота из золота, а кормежка для работяг, хуже чем в бесплатной больнице. Не нужда, а скорее изобилие порождает в людях жадность. Много я знал в прошлой жизни “олигархов”, что за копейку удавятся, вернее, других удавят. Миры разные, а люди одинаковые, в который раз убеждаюсь.

Из одежды мне достался затертый, но выстиранный балахон из грубого сукна. На первое время пойдет. Но самое удивительное — мне выдали “служебное” жилье. Точнее служебное койко-место в бараке для конюхов.

Барак на десять человек, стены из глины, на полу бамбуковый настил, вместо кровати охапка высушенных пальмовых листьев, накрытых циновкой. Скромно, бедно но чисто и ухожено. Любят арабы чистоту, да и не бухают почти, поэтому и не свинячат. Многих мужчин сгубило пьянство, обжорство, курение и нежелание заботиться о доме... Но еще больше мужчин сгубило желание бросить пить, курить и начать заботиться о доме… Так что трезвость — это для арабов, русскому человеку трезвость смерти подобно. Медленной такой и очень скучной смерти…

* * *