Пророчества и иже с ними

— Ловец. Порождение Териллы и ее советников, которое не дает покинуть Шаккару ни беженцам, ни «отступникам». Когда корабль заходит в залив, перегораживающее его заклинание «запоминает» людей на борту и выпускает с острова только их. Если же счет не сойдется, пробуждается боевое заклятие, что сопровождается устрашающим зрелищем: алым кораблем-призраком, который проходит сквозь судно, не оставляя на нем никого живого. Морок, разумеется, но впечатляет куда больше обычной казни.

Неудивительно, что мореходы так на нас разозлились. Всей командой погибать из-за селянской бабы и больной старухи, которым то ли нечего терять, то ли это дурачье надеется, «шо пронесеть»?!

— А если выплыть не из порта? — настаивал Дар. — Скажем, выйти в море на рыбацкой лодке, а там пересесть на корабль?

Керрен поморщился: неужели ты, пришлый мальчишка, считаешь себя умнее шаккарских архимагов?

— Заклинание замкнуто в кольцо вокруг острова. Вне порта оно действует еще жестче, рыбакам запрещено удаляться от берега дальше чем на версту, а кораблям — подплывать ближе двух. Чтобы установить эту дрянь, Терилла прибегла к некромантии: принесла в жертву одну из пленных магичек, и для снятия заклятия нам понадобятся такие силы, что на последующую битву их просто не останется. К тому же мы сразу себя выдадим, бери тепленькими…

— Но неужели у вас нет своих людей среди мореходов и купцов? Если даже в тайную службу пролезть сподобились?

— Есть, конечно. Я уже с ними связался, сообщил и про вас, и про лже-Риону, и попросил помощи. Но торговому судну нужно три дня, чтобы достичь Белории, да и флот так быстро не соберешь… если Наум вообще захочет вмешаться.

— Захочет. Он только и ждет, чтобы Териллу свергли!

— Не путайте королевское желание и политику. Ждать проще, чем рисковать кораблями. Но лже-Риону он хотя бы придержит. Так что вы в куда лучшем положении, чем мы…

— Вставай, — протянул мне руку Тьен. — Пойдем позавтракаем. Хотя, боюсь, уже остыло все.

Я неуклюже попыталась подняться сама. Антарная цепь с наручником звякнула по полу, я вопросительно поглядела на мага.

— На меня вчера тоже нацепили, вот! — наябедничал брат, показывая браслет. Но у него-то хоть тоненький, даже с резьбой — украшение, а не оковы.

— Риона, — оборотень замялся, — а они вам сильно мешают?

— Да вообще-то нет, — сжалилась я, — могу пока поносить ради вашего спокойствия.

Керрен благодарно кивнул.

— А ты? — окликнул друга Тьен.

— Потом, — отмахнулся тот. — Надо созывать общий совет. Пришло время решительных действий.

* * *

— Кого-то ты мне, детонька, напоминаешь, — подозрительно сощурилась стряпуха. — Уж не…

— Это моя троюродная сестра, — перебил Тьен. — Из Прибрежья. Так что там насчет завтрака?

— В печь поставила, а то знаю я вас! Покуда дозовешься…

Тетка еще раз вгляделась в мое лицо, потом в одноглазого. Тоже мне, родственничек выискался. Хорошо хоть побрился. Я критически поискала заявленное сходство и неожиданно отметила, что не такой уж он и страшный. Нормальный мужчина, даже симпатичный, если не обращать внимания на повязку, синяк под глазом и ссаженную скулу.

Стряпуха, впрочем, что-то там нашла и от меня отстала. Зато сдернула с места «служанку», чтобы та помогла накрыть на стол. В благодарность Дар получил ворчливое «пошли, милка, я тебя на кухне покормлю, пускай брат с сестрой наговорятся», смертельно обиделся и заявил, что лишний тут тогда Тьен. Тетка ничего не поняла и изумленно воззрилась на одноглазого, но тот вежливо выпроводил из столовой саму стряпуху.

Брат торжествующе показал ей в спину кулак и набросился на еду. Мне же кусок в горло не лез, хотя котлеты были очень вкусные, рыбные, с лучком и мелко порубленной зеленью.

— Терилла не станет убивать вашего отца, — неуклюже попытался утешить меня Тьен. — Она не дура, чтобы так глупо себя выдать. Белория не Шаккара, там и Ковен Магов, и король… Соврет что-нибудь, мол, бессонница замучила, решила артефактом подлечиться.

— Я не умею пользоваться артефактами, — угрюмо призналась я. — Даже не могу определить, для чего какой предназначен.

— Ну, любимую брошку искала.

— В папином столе?

— А может, от лунатизма страдает, — уже менее уверенно предположил Тьен.

— Еще как страдает! — оживился брат. — То по крышам бродит, то кладни у меня из копилки ворует.

— Не ври, у тебя там одна медь!

— Вот! А откуда ты это знаешь?

Я, потеряв дар речи, жалобно уставилась на Тьена. Тот сочувственно (не то мне, не то брату) усмехнулся.

— Дар, а ты за отца не переживаешь?

— Переживаю, — обиженно возразил брат. — Но мужественно не показываю вида и усиленно набираюсь сил для борьбы со злом.

Он напоказ зачерпнул огромную ложку салата и плюхнул себе в тарелку. Я, подумав, тоже потянулась за угощением.

— Тьен, а как ты выбрался из темницы? — с любопытством прочавкал брат. — Вот этим самым кинжалом всю охрану перерезал?

— Глядите. — Мужчина взялся одной рукой за основание лезвия, другой за оголовье и с усилием провернул. В рукояти открылся потайной желоб, и на ладонь Тьену выпал тонкий угольный стерженек.

— Что это?