Прорицатель

Пока он ехал, монтировка несколько раз перекатывалась по полу и била его по ногам. Прорицателю очень хотелось бы не делать того, что он собирался. Но он знал, что другого пути нет.

Он ведь мог видеть будущее.

– Дорогой, я позвоню тебе, как только мы приедем в дом Маргарет.

– Так уж и сразу! Знаю я твою сестрицу, – сразу же затащит тебя в гостиную и начнет перемывать косточки соседям…

Глаза Шербрука смеются. Он представляет веселую толстушку Маргарет, как она закидывает одна на другую полные ноги, наклоняется вперед и начинает рассказывать местные сплетни.

– Гарри, не забудь свой водяной пистолет…

У Ричарда Шербрука были сын и дочь. Никто из них не мог предсказывать будущего подобно Прорицателю, и они еще не знали, что видят своего отца в последний раз.

Маленький Гарри, которому два месяца назад исполнилось восемь, бегал по широкому холлу с игрушечным самолетиком в руках. Он держал его так, будто тот действительно летел, и говорил:

– Ж-ж-ж…

– Я люблю, тебя, дорогой.

– Я тебя тоже.

– Я помогу вам спустить чемодан к машине, миссис Шербрук.

– Спасибо, Клара.

Маленькие насекомые прозрачными точками вились у круглого фонаря, который обвивали узорчатые стебли выкованного из железа дерева. На противоположной стороне, справа от входа, стоял такой же фонарь, и вокруг него тоже кружились мошки.

Ричард Шербрук любил свой дом.

Сидни Шербрук сидела на перилах и покачивала ногой, лукаво следя за своими родителями. Ей было пятнадцать, и она уже считала себя взрослой женщиной. По ночам Ричард думал, скоро его дочь действительно вырастет, и что он тогда будет делать.

Ему хотелось, чтобы судьба дочери устроилась, но он не знал, как сможет этого добиться. Сидни была бойкой, веселой и относительно всего имела свое собственное мнение. Как помочь ей, чтобы жизнь не сделала ей больно.

Ричард Шербрук этого не знал, и поэтому часто не спал по ночам, глядя в ночное небо через высокое окно.

Он мог бы не беспокоиться по этому поводу, – ибо ему предстояло умереть гораздо раньше, чем дочь вступит в самостоятельную жизнь.

Он очень хотел посмотреть, какого парня она выберет для серьезных отношений.

– Осторожней веди машину.

– Хорошо.

Гарри уже не играл с маленьким самолетиком: тот ему наскучил. Он поднялся наверх, в свою комнату и теперь спускался по лестнице, на каждой ступеньке сосредоточенно ударяя по перилам рукояткой водяного пистолета.

– Дети, поцелуйте на прощание папу…

Прорицатель ждал.

Вечерняя тьма медленно переходит в ночную. Загораются два ярких световых луча, большой семейный автомобиль медленно разворачивается на подъездной дорожке.

Ричард Шербрук стоит на крыльце и смотрит вслед.

– Я еще буду нужна вам сегодня?

– Нет, Клара, спасибо… Ты можешь идти.

– С вашего позволения.

Шербрук поворачивается и идет в освещенный холл. Он подходит к небольшому столику мореного дерева у стены, на котором устроен бар. Янтарно-золотистая жидкость переливается в бокале. Он тяжело опускается в кресло, держа стекло между ладонями обеих рук.

Он ни о чем не думает.

Где-то позади дома слышен шум отъезжающей машины. Это на выходные покидает дом служанка. Ричард Шербрук подносит бокал к губам, потом ставит его на пол у своих ног. Он закрывает глаза.

Прорицатель наклоняется, его пальцы сжимают рукоятку монтировки.

2

Прорицатель обошел дом сзади. Теперь он стоял позади ряда разлапистого вечнозеленого кустарника и прислушивался. С этого места он не мог видеть окон холла, но полагал, что Шербрук все еще там.

Монтировка неожиданно оказалась очень тяжелой. Когда он оборачивал ее в газету и клал под сиденье автомобиля, она была гораздо легче. Возможно, причина в том, что он собирался сделать, а не в самом ломике.

Прорицатель приподнял оружие, потом вновь опустил его. Теперь он не был уверен, что у него хватит сил для решающего удара. Следовало взять с собой нечто другое, действовать наверняка.

Но отступать поздно.

Прорицатель подошел к задней двери и осторожно положил пальцы на рукоятку. Его руки были в перчатках. Раздался скрип, и луч тьмы вырвался из неосвещенного дома. Прорицатель вошел.

Он хорошо знал жену Ричарда Шербрука. Несколько раз играл с его детьми, и Гарри давал ему свой самолетик. Маленький мальчик был авиадиспетчером аэропорта, а Прорицатель – пилотом.

– Посадку разрешаю. Ж-ж-ж…

На мгновение Прорицатель почувствовал, что мертвые пальцы эмоций вдавливают его горло к позвоночнику. Его затошнило. Он сделал несколько шагов назад, и некоторое время простоял на пороге, жадно ловя открытым ртом вечерний воздух.

Ричард Шербрук поднялся с кресла, подошел к шкафу. Что-то прорвалось внутри, и усталость, накапливавшаяся в нем в течение долгой напряженной недели, почти мгновенно пропитала все его тело. Он улыбнулся, подумав, что начинает стареть. Все-таки пятьдесят два года.

Выбрав один из стоявших длинным рядом лазерных дисков, он поставил его в проигрыватель. Потом снова вернулся в кресло и поднял с пола бокал. Пару дней назад Гарри сказал, что хочет стать астронавтом. И первым вступить на поверхность Венеры, чтобы его сфотографировали, как Армстронга.