Прорицатель

«403 год от падения Королевств Обетованного, месяц ручьёв, 16 день.

Айрегу всё хуже. Будь моя воля, я бы назвал день приезда Меакара днём, когда Город умер. Надеюсь, летописцы примут это к сведению.

Сегодня утром он проснулся и не смог встать. Болезнь совсем разбила его.

«Смерть — это неизбежность, Мезор», — сказал он мне, такой же спокойный, как всегда. Даже Меакар был бы лучшим правителем, чем я.

Я каждый миг умоляю смерть не забирать его, но понимаю, да и все мы понимаем, что это бесполезно. Каждый миг приближает к концу.

Айрег, Айрег, повремени уходить в чертоги богов, в которых ты не веришь. Городу-на-Сини не выжить без тебя, а о себе я молчу. Все, кто был мне дорог, уже и так там.

... , 18 день.

Пейрик, его лучший лекарь, даже не посчитал нужным поговорить со мной и стал теперь мрачнее тучи. Айрег иронизирует, но его явно тяготит моё общество — едва ли не больше, чем присутствие врачей.

Я смотрю — и вижу его молодым и сильным. Вижу наши уроки с учителями из Города-под-Соснами и Академии [4], его успехи и мою тугодумность, свадьбу с Клариссой, вижу конные бега, заседания Совета, обнародование законов... Вижу всё что угодно, и то, о чём больно и стыдно вспоминать, и то, о чём радостно. Только не того немощного старика, который существует сейчас. Он всегда был лучшим.

Интересно, что я должен думать о том, что, видимо, стану последним из Декаров — тех, кто почти два века правил Городом? Не знаю. Я не создан для власти, я давно привык понимать это. Иногда мне кажется, что я создан лишь для того, чтобы оттенять совершенство Айрега... И ещё кажется, что я лет с четырнадцати повторяю здесь эту мысль. Безумие.

... , 19 день.

Для чего я пишу всё это? В который раз спрашиваю и не получаю ответа. Айрег всегда посмеивался над этим обыкновением. Сегодня, когда выдалась передышка (он уснул) просмотрел первые записи — ещё совсем детские каракули. Сколько мне было — одиннадцать?

Сколько времени прошло. И как незаметно. Это пугает.

Дни тянутся медленно и вязко, а я барахтаюсь в них, как муха в смоле. Все желают мне крепиться — будто я юная дева, жених которой уходит на войну. Неужели у меня и правда такой жалкий вид? Смешно. В конце концов, я был смешон всегда, так что же сейчас должно измениться...

... , 21 день.

Сиделка Айрега доложила, что во сне он повторял одно имя — Меидир, Мей. Я не сразу сообразил, кто это, но потом вспомнил — мальчишка с Улицы Кожевников. Не знаю даже, жив ли он ещё.

Отчего-то не отпускает его эта история. Да и меня тоже, признаться. Особенно эта девушка, дочь Кейлы, — вот только имени её не помню... Такая смелая. Куда ушла моя молодость? Наверное, к таким, как она.

«Народ завоёвывают страхом», — всегда говорил Айрег. Но она не боится меня — и правильно. К чему бояться обрюзгшего, больного старика, разряженного в шелка? Даже у дочери моей судомойки больше власти над своей жизнью, чем у меня. Странно это осознавать.

И она проведёт меньше времени с братом.

До чего же грязный случай всё-таки. Как ты допустил его, Айрег? Ты всегда был умён — наверняка сумел бы придумать и что-то против Цитадели Порядка.

Просто это не в твоих правилах, я знаю. Ты бы и меня легко отдал Близнецам, будь это необходимо для Города.

... , 22 день.

Стыжусь этой вчерашней записи. Я не должен ни думать так, ни говорить.

Лицо Айрега совсем посерело, и он сильно осунулся. Голос слабеет, кашель всё чаще. Теперь, после слов Меакара, я даже рад, что не нажил детей — вряд ли вынес бы такое.

Я бы простил племяннику всё — даже эту девку из Города-у-Красной-реки. Но Айрег... Я просто не в силах.

Да помогут нам боги».