Прорицатель

— Незваные... Бескрылые... Запрещено...  — послышалось отовсюду. Ситуация явно выходила из-под контроля.

— Нери, что ты делаешь? — с ошарашенным видом спросил Мей.

— Пытаюсь спасти нам жизни, разве неясно? — огрызнулась она.

— Ты говоришь с ними. Не думаю, что переговоры с насекомыми как-то нам помогут.

И тут до Нери дошло.

— Ты не понимаешь их, да? Ты не слышишь слова? — он качнул головой, и ей стало страшнее. Значит, это снова Сила. Но даже при участии Силы без поддержки Мея ей почему-то было не по себе.

— Как нам доказать свою невиновность? Мы готовы на любые условия, — как можно смиреннее сказала она. Она уже усвоила, что лес — не то место, где можно показывать спесь.

Ей долго не отвечали. Потом она с трудом различила обрывки с разных сторон:

— Идти с нами... Вкусить пищи... Кара... Узы... Испытание... Или смерть...

Голоса звучали то хором, то нет, и создавалось странное ощущение: осы могли и спорить, но в то же время рой мыслил как одно существо. Нери никогда не слышала ни о чём подобном.

— Мы согласны, — согласилась она, не вдаваясь в подробности их требований. Просто хотелось вернуть наконец-то возможность двигаться. — Мы согласны на всё.

И путы ослабли, а потом с негромким шелестом сползли вниз. Земля поглотила их.

Одна из ос (Нери их совершенно не различала — кроме той, главной) подлетела к Мею, другая к ней. Нери с трудом подавила желание отстраниться; наверное, это нормально — неуютно себя чувствовать рядом с гигантским насекомым, зависшим на уровне лица.

— Ужалить тебя, — очень внятно прожужжала оса. — Выжить — друг. Умереть — враг.

— Ужалить? — у Нери скрутило внутренности. Она не могла отвести взгляда от зазубренных челюстей. Хорошая проверка, ничего не скажешь. Они, должно быть, считают, что все в мире им враги, раз устраивают такие испытания на своих границах. Нери обречённо посмотрела на Мея — он явно ждал её решения.

— Позволь ей укусить тебя, — сказала она, прекрасно понимая, как дико это звучит. — И на всякий случай... Прощай.

В глазах Мея был ужас, и Нери зажмурилась, когда оса подлетела к нему ещё ближе. Потом что-то коснулось её шеи, и резкая, умопомрачительная боль алчной волной разошлась по всему телу.

«Как же глупо это случилось... Прости, отец», — успела подумать Нери, чувствуя, как горит и съёживается в пламени её плоть.

Настолько ужасной и прямолинейной боли она ещё не испытывала — её будто раздирали на части, а потом долго и криво сшивали заново. Мир съёживался и опадал лепестками цветов; Нери видела личинок, полупрозрачные крылья и горы собранной пыльцы. Но вскоре всё закончилось.

Она пришла в себя и первым делом отыскала глазами Мея — он лежал на том же месте, ничком, в рассеянности потирая чистую, нетронутую шею и пытаясь отдышаться. Нери захотелось обнять его — такое облегчение она испытала. Новые слова Роя не позволили ей это сделать:

— Живы... Бескрылые... Не враги.

— Мы же говорили вам, — сказала Нери, поднимаясь. В ней крепла решимость: будь эти насекомые хоть хозяевами леса, сейчас они их только задерживают. — Отпустите нас, пожалуйста.

— Не сразу. Теперь... гости.

— Гости? Ваши?

— Откажись, Нери, — вмешался Мей. — Я им не верю после такого.

Нери подняла руку, прерывая его. Её мучили сомнения. Мей, конечно, прав, но они не в том положении, чтобы ставить условия.

— Дальше не пройти, — внятно и связно прошелестела главная оса, подлетев поближе. — Лес гибнет. Корни деревьев гниют, земля и вода отравлены — зло в мире. Вы умрёте, бескрылые, и не воплотитесь.

Нери покрылась мурашками. Этого ещё не хватало.

— Какое зло? Почему лес гибнет?

— Попрана справедливость. Духи мстят Рагнарату. Льётся кровь невинных. Идите с нами — и выживете. Помощь.

«Мон Кнеша».

— Но нам нужно на север — обязательно, в лагерь Бенедикта... Как вы можете помочь нам?

— Легко. Отвести бескрылых к другому бескрылому. Но сначала — гости.

Нери виновато посмотрела на Мея. Тот понял и молча кивнул.

ГЛАВА XXIV

«О небо, что со мной? Незримый огонь жжёт меня...»

(Мольер «Дон Жуан, или Каменное пиршество». Пер. В. Лихачёва)

— Ты цел, повелитель? — боец бросился к нему, но Кнеша отстранил его и поднялся сам. — Прости, не рассчитал силы.

— Всё в порядке, — он отряхнулся, выдохнул и снова принял стойку. Бедро, задетое затупленным мечом, ужасно болело, но его даже радовала эта боль. Боль — знак жизни. Синяки и ссадины — знак тренировок. — Продолжим?

Зашти, чрезвычайно способный парень из пехотной сотни Вальхана, не торопился с ответом и выглядел смущённым. Он явно сдерживал себя до этого удара, а потом потерял контроль в пылу схватки. Кнеша же только этого всегда и добивался.

— Ну же. Ты ведь не распорол мне брюхо, — подбодрил его Кнеша. — Да и не смог бы. Живее, время не терпит.

Зашти тоже поднял меч и согнул ноги в коленях. Они закружили по ристалищу, не сводя друг с друга глаз.