Пропавший лагерь

Оттуда высунулась голова в картузе. Затем появился сам хозяин с вилами в руках.

- Обследовали, обследовали, - сказал он, здороваясь, - все записали, чего было, не было... Чего посеял и того не собрал. Нешто это хозяйство только землю туда-сюда переваливаешь. Пашешь-сеешь, никакого смыслу нет.

- Зачем же тогда пахать-сеять? - спросил Боб.

- А так уж нам положено: мужик - значит, сей.

- Вы бедняк?

- Пиши, что так.

- Лошади нет? Коровы тоже?

Мужик покачал головой. Но из хлева раздалось мычание коровы и высунулась голова лошади.

- А это не ваши разве?

- Нет, соседские зашли...

- И теленок не ваш? - с усмешкой спросила Сима. - И мальчонок не ваш?

- Мальчонок-то наш, - почесывая затылок, сказал завравшийся мужик, - да какой от него в хозяйстве толк, хоть вы его пишите, хоть не пишите!

Но тут баба вдруг завопила:

- Ох, господи! Да за что же на нас напасти такие! То с портфелями сами комиссары, а теперь детей своих послали! И откуда вы беретесь, нет на вас пропаду!

Смущенные пионеры попятились, а Боб с испугу щелкнул затвором фотоаппарата, и эта сценка отпечаталась на пластинке, предназначенной для середняка.

И пошли ребята дальше искать бедняка. Глядишь, этот расскажет про все по-настоящему, ведь известно, что бедняки сочувствуют рабочему классу. Это лучшие люди в деревне, сознательные.

Не обращаясь к Фоме и Ереме, выбрали самую бедную избу, покосившуюся на один бок, с развалившейся трубой, с клоком черной соломы на редких стропилах.

Окна ее были заткнуты тряпьем, а дверь... двери совсем не было.

Володя Маленький постучал барабанной палочкой о косяк. Ответа нет. Постучал еще. Молчание.

И тут Фома сказал:

- Спит бедняк, вы позовите его: "Товарищ Шкуркин!" - Да погромче, все вместе, - добавил Ерема.

Ребята так и сделали, и не успели они прокричать:

"Мы к вам, товарищ Шкуркин!" - как в ответ раздался рев, словно из медвежьей берлоги, и появилось какое-то волосатое чудовище на двух ногах. В волосах его торчала солома, мутные глаза щурились на свет злобно.

- Чего? Зачем шкурки? Кто летом дерет шкурки?

Опять кошек подбрасывать, храпоидолы?! Вот я вас... Побью! - и с этими страшными словами здоровенный мужчина вдруг необыкновенно проворно выдернул из плетня длинную жердину и, замахнувшись, ринулся на пионеров.

Ребята, не дожидаясь команды, бросились врассыпную.

Кто куда, не разбирая дорог, прямиком через плетни, по огородам...

Но нерасторопный Боб все же успел каким-то чудом щелкнуть затвором и запечатлеть на пластинке, предназначенной для бедняка, взлохмаченного буяна с поднятой жердиной.

И теперь мчался во весь дух, спасая драгоценный фотоаппарат, сшибая подсолнухи и топча морковь и огурцы на чьих-то огородах.

А тем временем Рубинчик, беды не зная, за околицей деревни заканчивал рисунок паука-церкви. Получалось здорово. Ненадолго его отвлекло знаменательное событие.

Мимо по тропинке, скрытой высокой рожью, прошли из села к лесу тот самый старичок, которого стукнули эмалированным ведром, и Иван Кузьмич. Оба старика так увлеченно разговаривали, что не заметили юного художника, сидящего на пеньке под рябиной.

По очереди они тащили на спинах мешок, в котором позвякивало что-то железное... "Неужели Калиныч взялся чинить самогонные аппараты?" ужаснулся Рубинчик.

Но тут до него донесся шум, и, оглянувшись, он ужаснулся еще больше.

По огородам неслись что есть духу пионеры, а за ними, свистя, улюлюкая, угрожая, лохматый мужик, мальчишки, бабы и множество разномастных собак.

- Бей цыганят! Лови их, куси их, ату!

Не раздумывая, Рубинчик бросился навстречу опасности, на помощь к своим. И вовремя. Ребята замешкались в плетнях, Володя Маленький не мог перелезть с барабаном. Боб зацепился ремнем фотоаппарата. Рубинчик немедленно перенял барабан и фотоаппарат, как эстафету, и дал ходу к лагерю.

Он мчался без оглядки. Ему все казалось, кто-то догоняет. И только выбежав из леса на поляну, уже в виду лагеря, оглянулся. Его догоняла длинноногая Сима.

Все равно Рубинчик прибавил ходу и свалился рядом с палаткой, когда она подскочила.

- Где вы были столько времени? Почему мчитесь как угорелые! - подбежал к ним вожатый.

- Мы... тренируемся! - выпалил Рубинчик.

- У нас кросс, - указала Сима на показавшихся из леса ребят.

- Так, понятно... Маршрут? Время? - спросил Федя.

- От села до лагеря мы с Рубинчиком промчались за двадцать минут, взглянула на часы Сима.

- Это точно?

- Да, как раз когда был дан сигнал, я поглядела на часы.

- От Выселок до лагеря три километра! Молодцы, ребята, ведь это же мировой рекорд! - восхитился Федя и начал аплодировать подбегающим ребятам.

ТЕТРАДЬ ПЯТАЯ

У каждого своя тайна. - Волшебный аппарат Калиныча. - Фотоателье Феди Усатова. - Дотошные мальчишки. - Храбрые девчонки

- Ребята, молчок! - предупредил Рубинчик.

Да никому и не хотелось рассказывать о своем позорном бегстве. Самим вспомнить тошно. Правда, если не считать многочисленных ссадин, царапин, синяков и пережитого страха, все обошлось благополучно. Удрали без потерь. Часы, фотоаппарат, барабан - все материальные ценности отряда целы. Но моральный ущерб был велик.