Пропавшее колье

«Дорогая Вероника! Недавно я познакомился с молодым человеком по имени Дэвид Райдер. Это имя тебе о чем-нибудь говорит? Он рассказал мне свою историю, и я был потрясен. Я навел справки, и история, рассказанная им, подтвердилась. Как ты могла, Вероника?! Дэвиду двадцать пять лет. Он работает учителем в средней школе в Плимуте и снимает дешевую квартирку. Он производит впечатление очень приятного молодого человека, и меня удивляет, почему ты до сих пор не пыталась его разыскать. Не желаешь, чтобы об этом кто-нибудь узнал? Впрочем, предавать это гласности и не в моих интересах по вполне понятным тебе причинам, но настаиваю, чтобы ты загладила свою вину перед ним. Твоим родственникам необязательно знать все это. Я намереваюсь приехать в гости к семье своего брата. Они живут в Кливленде, по соседству с Каннингхем-Хиллом, о чем, думаю, тебе хорошо известно. Я дам тебе знать, когда приеду. Уверен, мы все решим полюбовно.

Ш. Макмайер».

Пауле хотелось схватить письмо и разорвать его в клочья. Как он мог?! Каким же прекрасным актером, должно быть, был он, если они с мамой ничего не заметили. Ему удалось узнать тайну леди Вероники, и он воспользовался этим, чтобы диктовать ей свои условия.

Были и другие письма. Паула только бегло просмотрела их. В них говорилось о том, что дядя снял коттедж в Денс-Вудсе и предлагал Веронике приехать туда на встречу с ним. А также о драгоценностях, которые он предлагал ей продать. Одно было отрадно: он требовал деньги не для себя, а для Дэвида Райдера.

Когда она просмотрела последнее письмо, Альберт собрал все листочки и отложил в сторону.

– Не нужно говорить об этом твоей матери. Шеймуса и Вероники уже нет в живых. Я разыщу этого Дэвида Райдера и посмотрю, что он за человек.

– Мы знаем, что он за человек: он внебрачный сын твоей тети, которого она по каким-то причинам тщательно скрывала. Не вижу ничего плохого и тем более криминального в том, что дядя помогал ему.

– Мистер Макмайер, твой дядя, хотел, чтобы тетя этому верила, – возразил он. – Возможно, у Вероники действительно был внебрачный ребенок, но я ни за что не поверю, что она могла бросить его на произвол судьбы. Она не была таким чудовищем. Полагаю, было так: Шеймус каким-то образом узнал, что у Вероники был внебрачный сын, и нанял сообщника, чтобы тот сыграл его роль.

– С какой целью? – спросила Паула.

– Ну это же очевидно – для того чтобы заниматься вымогательством. Ты говорила, что, когда умер твой дядя, на его счете в банке было мало денег?

– Едва хватило на похороны.

– Значит, все прибрал к рукам этот Райдер. Я упрячу его за решетку, прежде чем он успеет опомниться, – зло проговорил Альберт.

– Но тогда правда о дяде выйдет наружу, а ты обещал, что все, что мы узнаем о наших родственниках, останется между нами, – напомнила ему Паула.

– Надеюсь, что этот Райдер пойдет на попятную и вернет присвоенное, так что дело не дойдет до суда.

Эта история выглядела так неприятно, что Пауле требовалось некоторое время, чтобы осмыслить все.

– Почему ты так уверен, что Дэвид Райдер не настоящий сын твоей тети? Они провели много времени вместе в течение этих пяти лет. По словам старшей горничной в Денс-Вудсе, твоя тетя была к нему очень привязана. Конечно же она узнала бы собственного сына.

– Через двадцать пять лет? – хмыкнул он. – Сомневаюсь.

– Но, в конце концов, если у нее были сомнения, она могла сделать анализ ДНК, – заметила Паула.

– Это тоже вряд ли, – покачал головой Альберт. – Тетя была доверчивой душой. Не знаю, как случилось, что она его оставила, но у нее никогда не было других детей и ей хотелось, очевидно, верить, что это ее сын.

Немного поразмыслив над историей, рассказанной Альбертом, Паула пришла к выводу, что его обвинения не вполне обоснованны.

– Мне кажется более вероятным, – сказала она, – что этот Дэвид Райдер действительно ее сын, а дядя только хотел устыдить твою тетю и заставить ее выполнить свой материнский долг. И у него, конечно, были доказательства, что это ее сын. Ну, может, копия свидетельства о рождении или что-то еще.