Пропавшая гора

Убедившись в этом, шахтеры сохраняют спокойствие, потому что опасность пока не кажется непосредственной. Они знаю, что сейчас они в безопасности; гамбусино заверил, что до них не добраться. Теперь они и сами это видят, и их опасения связаны не с настоящим, а с будущим. Им предстоит осада, и они не знают, долго ли она продлится и чем кончится. И, возможно, существуют шансы на спасение или бегство, о которых они еще не думали. Надежду трудно убить, и пока никто не впадает в отчаяние. Больше опасаются голода: вот враг, которого боятся больше всего.

Но пока так далеко никто не заглядывает. Вначале нужно увидеть врага, о котором проводник рассказывает такие ужасы; и вот, глядя на часть равнины, которая доступна их взглядам, они ждут появления врага.

Проходит почти час, прежде чем они видят его. Лошади и мулы успокоились и теперь спокойно пасутся, некоторые вошли для прохлады в воду: животным по-прежнему жарко после долгого Jornada (рабочего дня). Но от лагеря никто не отходит; единственные животные на равнине – антилопы вилороги; их стадо тоже направляется к воде, но останавливается, увидев незнакомые чудовища – фургоны. А вот птиц с черными крыльями фургоны не остановили: стервятники рассаживаются вокруг на земле и на камнях, дерутся над потрохами бычка, забитого для приготовления завтрака.

Неожиданно и одновременно птицы и животные, дикие и домашние, приходят в движение. Антилопы с фырканьем поднимают головы, словно увидели или учуяли врага, и мгновенно исчезают. Стервятники поднимаются в воздух, но не улетают, а начинают описывать круги. Лошади, мулы и крупный рогатый скот, словно охваченные безумием, лихорадочно бегают, ржут и ревут и вот-вот сорвутся в паническое бегство.

– Почуяли краснокожих, – понимающе говорит гамбусино, который вместе со всеми наблюдает за этими движениями. – И скоро мы сами увидим этих уродов. Вот они!

Ему не нужно показывать. Все уже видят: из-за выступающего восточного края Серро уже появилась голова сумрачной колонны; она вытягивается по мере того, как разворачивается линия. Индейцы еще далеко, до них не меньше лиги, и движутся они не к горе, но на запад, как будто хотят миновать гору.

Однако шахтеры, предупрежденные проводником, знают, что это не так. Слова Висенте вскоре оправдываются: на ллано начинает разворачиваться другая темная линия, она движется на таком же расстоянии, но с противоположного направления.

– Это отряд, который пошел на запад, – говорит гамбусино почти про себя. – Хитрый план: они хотят полностью окружить нас. Вероятно, думали, что мы всадники, и побоялись, что мы от них уйдем. Если бы увидели наши фургоны, это избавило бы их от хлопот. Но сейчас они уже видят их.

Никто не отвечает, все внимательно смотрят на сближающиеся отряды, то на один, то на другой. Видимая часть равнины по форме напоминает секстант; видимость с каждой стороны ограничена краями расселины, и с обеих сторон цепочки всадников продолжают удлиняться. Движутся всадники не быстро, они уверены в том, что полностью окружили лагерь. В голове каждой колонны группа всадников, а по всей длине под полуденным солнцем сверкает оружие; кажется, что две огромные допотопные змеи движутся навстречу друг другу – по-дружески или на бой.

В должное время их головы встречаются в центре секстанта, а задние части, еще невидимые – никто не знает, сколько там еще воинов, – продолжают появляться. Однако и те, что видны, представляют собой целую армию, и приходится забыть всякие мысли о сопротивлении. Шахтеры поздравляют друг друга с удачей: они нашли убежище, которое позволяет не встречаться с врагом. Они благодарны проводнику, и не без оснований. Если бы они и сейчас оставались в лагере, часы их жизни были бы сочтены; возможно, свелись бы к нескольким минутам. Сейчас они спасли жизнь, но смогут ли сохранить ее и защитить?

Они думают об этом, продолжая наблюдать за койотерос и за тем, как их окружает линия противников. Какое-то время никакого движения нет: колонны встретились, и воины остановились, повернувшись лицом к Серро и охватив ее четвертью окружности. Все это проделано четко, словно кавалерией на парадном плацу! Какое-то время они стоят неподвижно, и после поворота их линия кажется тоньше. Там, где встретились головы линий, группа всадников не в строю, и дон Эстеван направляет на них свой бинокль. Он видит с полдюжины дикарей, которые стоят лицом друг к другу и оживленно жестикулируют. Посмотрев на них, дон Эстеван передает бинокль проводнику, который может лучше понять, что там происходит.

– Эль Каскабель и младшие вожди совещаются, – сообщает гамбусино немного погодя. – Они удивлены: раньше никогда не видели фургоны. Возможно, они считают нас солдатами, и это заставляет их проявлять осторожность. Но скоро они увидят разницу. Por Dios! Они ее поняли! Они идут!

Глава XI

Лагерь без обитателей