Пропавшая экспедиция

«А было ли происшедшее простым, банальным убийством? – Мысль неожиданно изменила направление. – Почему не покидает ощущение, будто некто очень хочет, чтобы мы в этом сомневались? Будь то простое уголовное преступление, то неизвестный, у кого проснулась совесть сорок лет спустя, дал бы знать о себе иным, более примитивным, способом. Написать письмо. Позвонить. Просто встретиться и рассказать о том, что произошло летом шестьдесят девятого. Однако незнакомец поступил иначе, но, судя по всему, он очень хотел подтолкнуть Дмитриева и Вику к самостоятельным действиям в поисках истины. И я помог ему. Этот человек знал: один из них обязательно придёт ко мне. Он сам спланировал их встречу…».

Урманский присел на стул, на котором час назад сидел неожиданный гость. Александру Васильевичу даже показалось, будто сиденье хранит тепло тела нового знакомого. Что привело и к новой мысли: «А если незнакомец запланировал и наш визит на геофак? Да нет, – профессор отогнал сомнения в сторону, – не семи же он пядей во лбу… Однако не даёт покоя мысль о том, будто убийца так поступать не может. Слишком интеллигентно? Красиво? … – Александр Васильевич замер. – Стоп! А что, если взять более банальную причину: незнакомцу физически не давали возможности войти в контакт с Дмитриевым? Потому и был сделан своеобразный финт. Головоломка. Но в таком случае вывод один: свидетель исчезновения экспедиции – не одиночка. И второй вывод: за ним следят. А сие означает что? Верно. Организация! А кто мог в шестидесятых годах диктовать условия? Какая организация? То-то!»

* * *

– Докладываю. Оба объекта покинули машину по адресу: Моховая падь, 24, возле седьмого подъезда. К кому и на какой этаж поднялись, выяснить не удалось. Запись беседы во время поездки высылаю. Жду дальнейших указаний.

* * *

– Знакомьтесь, – Михаил пропустил Вику вперёд, едва дверь незнакомой квартиры на пятом этаже распахнулась по воле хозяина дома: – Сергей. Санатов. Думаю, обойдёмся без отчества. Мой друг, товарищ и брат. Брат – в переносном смысле.

Из дверного проёма на девушку смотрело круглое лицо смущённо улыбающегося мужчины лет пятидесяти. Невысокого роста, плотного телосложения. С седовато-рыжей, короткой, непричёсанной шевелюрой на голове, которая с трудом пыталась скрыть глубокие залысины, тянущиеся ото лба к затылку. С такими же рыжими усами и щетиной на лице. С носом-картошкой поверх усов и узкими щёлочками глаз, которые внимательно и оценивающе смотрели на незнакомку.

Санатов протянул руку. Девушка в ответ раскрыла свою. Широкая, сильная ладонь хозяина квартиры оказалась шершавой, мозолистой.

– Ты не сказал, что будешь со спутницей, – мужчина не смог скрыть удивления.

– Это что-то меняет?

– Нет.

– Вот и замечательно. – Дмитриев лёгким движением руки, подтолкнул Вику внутрь помещения. – Серёга – художник. В душе. У них это семейное.

– Балабол! – отмахнулся Санатов – Следуйте за мной. На кухню. – Сергей толкнул нужную дверь. – Внучка спит… Сейчас будем пить чай.

Кухня представляла собой довольно необыкновенное помещение. Точнее, помещение то было обыкновенным, вот только использовали его явно не только в прямых целях. На кухонном столе лежали кипы листов ватмана, разрисованные эскизами различного рода мебели. А на верхнем ватмане даже была изображена гнутая, витая деревянная лестница. Структура дерева, которую постарался изобразить художник, дышала теплом и солнцем.

– Новый заказ. Кедр, – раздался из-за спины чуть хрипловатый голос Санатова. – Самое жизнерадостное дерево.

– И не жалко спиливать такую радость? – Вика пропустила хозяина к столу, чтобы тот смог убрать рисунки.

– Конечно, жалко. Только мы ведь не просто спиливаем. На месте каждого спиленного сажаем два новых. Такова политика компании. Деревья, как и люди, рано или поздно умирают. А так они ещё долгое время смогут послужить. Как насчёт тортика? Домашнего!

– Сто лет не ела сладостей домашнего приготовления!

Санатов тихонько, стараясь не издавать шума, прошёл в коридор и вскоре вернулся с женой:

– Знакомьтесь, Светлана.

Вика привстала:

– А я вас знаю. Ваша коллекция мод демонстрировалась в апреле, в «Бастилии»[3]? Светлана Санатова. Мусорный бал! Из всякого рода подручных средств – шедевры.

Женщина расцвела. Светлана понравилась Виктории. Имя соответствовало хозяйке дома: светлая, добрая, открытая, она моментально покорила гостью.

Дмитриев кивнул Сергею, чтобы тот прикрыл дверь, после чего принялся рассказывать о том, что им удалось узнать. Чем дольше длился рассказ, тем всё более и более хозяева квартиры поражались услышанному.

– Невероятно! – выдохнул Серёга. О чае он вовсе забыл. – Получается, убийство из-за золота?

Мишка повёл плечами: