Пропавшая

Тереза отступает от двери и накидывает на плечи халат, а я прохожу за ней в квартиру. По полу гостиной раскиданы детские игрушки, тихо бормочет телевизор. Дверь спальни закрыта.

– Ты меня помнишь?

– Да. – Она отбрасывает волосы за плечи и зажигает сигарету.

– Я ищу Джерри Брандта.

– Вы его искали три года назад.

– Я очень терпелив.

Она бросает взгляд на настенные часы в форме ананаса.

– Слушайте, ко мне должны прийти. Это мой лучший клиент. Если он вас здесь застанет, то больше не вернется.

– Он женат?

– Как и все лучшие клиенты.

Я отталкиваю детский манеж и сажусь на диван-кровать.

– Так что насчет Джерри.

– Я его не видела.

– Может, он прячется в спальне.

– Пожалуйста, не будите ребенка.

Она весьма миловидна, если не считать искривленного носа и синяков под глазами.

– Джерри сбежал от меня три года назад. Я думала, что он умер, как вдруг он снова объявился этим летом, весь из себя загорелый, и давай заливать о том, что у него бар в Таиланде.

– Бар?

– Да. У него были паспорт и права на другое имя. Я решила, что он их стянул.

– А ты помнишь имя?

– Питер Брэнниган.

– Почему он вернулся?

– Без понятия. Сказал, что скоро получит большие деньги.

– Когда ты его видела в последний раз?

– Три дня назад – вечером в понедельник. – Потушив сигарету, она тут же закуривает следующую. – Он ворвался ко мне, весь в поту, орал. И был страшно напуган. Я никогда не видела, чтобы кто-то был так напуган. Его словно сам дьявол преследовал.

Видимо, это было после того, как он покалечил Али. Я помню ужас на его лице, когда он сбежал. Он думал, наверное, что я пришел его убить.

Тереза вытирает помаду с уголка губ.

– Ему нужны были деньги. Сказал, что должен убраться из страны. Говорю вам, он свихнулся. Я разрешила ему остаться, но, как только он уснул, взяла нож и положила вот сюда. – Она показывает на грудь, ее ноздри раздуваются. – Утром я велела ему убираться. Если он вернется, я его убью.

– И это было утром во вторник?

– Да.

– А ты знаешь, куда он пошел?

– Нет. И знать не хочу. Он сумасшедший.

Она комкает в руке пачку сигарет. Взгляд ее блестящих глаз перебегает по игрушкам в комнате, потом останавливается на мне.

– Мне здесь хорошо. И мне не нужен ни Гусеница, ни Питер Брэнниган, ни как он там еще себя называет.

Три часа назад пробило полночь. Настольная лампа в кабинете Джо отбрасывает круг света, резкого посредине и более мягкого по краям. Мои глаза так слезятся, что я могу смотреть только в тень.

В девять я заказал пиццу, в одиннадцать принесли кофе. Все добровольцы разошлись по домам, кроме Джо и Рэйчел, которые еще вовсю работают. Большая доска объявлений в приемной сплошь покрыта записками с номерами телефонов и сообщениями. Рядом, под подоконником, стоят один на другом пять ящиков с картотекой, образуя своеобразную подставку для остатков пиццы и бутылок с водой.

Рэйчел еще говорит по телефону:

– Здравствуйте, это больница Святой Екатерины? Извините, что так поздно. Я ищу подругу, она пропала. Ее зовут Кирстен Фицрой. Ей тридцать пять лет, у нее русые волосы, зеленые глаза, на шее родимое пятно. – Рэйчел ждет. – Да? Она не у вас, но, может, она обращалась за помощью на прошлой неделе? У вас же есть регистратура. Вы можете посмотреть свои записи? Да, я понимаю, что уже поздно, но это очень важно. – Она не хочет сдаваться. – На самом деле она мне не подруга, а сестра. Родители ужасно волнуются. Мы боимся, что она могла что-то с собой сделать… – Она ждет снова. – Никаких записей? Хорошо. Спасибо. Извините, что побеспокоила.

Мы здорово поработали. Роджер с Дикко совершили волшебное путешествие по низам Лондона, посещая пабы, нелегальные игорные дома и стрип-клубы в поисках Джерри. Тем временем Маргарет выказала себя прекрасным специалистом по работе с авиалиниями, паромными и железнодорожными службами. Пока у нас нет оснований полагать, что Кирстен покинула страну на регулярном транспорте.

В центральных больницах и двадцати четырех клиниках Лондона нет записей о женщине с огнестрельным ранением, обратившейся в первую неделю после передачи выкупа. Мы начали обзванивать частных врачей и хосписы.

Теперь мы знаем о Кирстен больше, чем шесть часов назад. Она родилась в Эксетере[104] в 1972 году в семье почтальона и учительницы. Два ее брата до сих пор живут в Девоне. В 1984 году она получила стипендию на обучение в школе для девочек «Шерборн» в Дорсете[105]. Прекрасно проявила себя, занимаясь историей и искусствами. Одна из ее скульптур была выставлена на летней экспозиции в Королевской академии в Лондоне. В последний год обучения она покинула школу при туманных обстоятельствах вместе с двумя другими ученицами. Ходили слухи о наркотиках, но никаких официальных заявлений не поступало.