Пропала, или Как влюбить в себя жену (СИ)

- Соня! - окликнул громче чем надо, правда, должного эффекта достиг от обеих. И склонившаяся тетка, и Соня на меня обернулись. Если в глазах первой видится недовольство, то в Сониных – облегчение.

- А над вами еще чернее туча, мужчина, - обводит меня взглядом, с силой сжимая в руках пакет. Соня же явно на это ведется.

- По прогнозам синоптиков сегодня вечером гром, гроза и кусты затрясутся, поэтому, конечно, над нами тучи, - хватаюсь за спинку временного Сониного кресла.

- Покайтесь. Оба. Вам станет легче, - вновь настойчиво произносит она.

- Каюсь. Забирайте наши тучи и идите с тем, с чем вы к нам подошли.

- С чем?

- С брошюрами «как отдать все имущество и увидеть свет фонаря». А нет, свет в небе, в руке или где-то там еще.

- Вы не понимаете, вам надо покаяться. Девушка, покайтесь и вам станет легче, - переводит взгляд на Соню.

- Прощайте. Вы самое слабое звено, - еле сдерживаясь, проговариваю в ответ. Сжимаю одной рукой чемодан, другой с силой подталкиваю Сонино кресло.

- Что? - слышу вдогонку.

- Под вами люк сейчас откроется, и вы упадете, вот что, - не оборачиваясь, бросаю я. - А набрать меня было нельзя, Соня? Надо было обязательно там стоять и слушать эту ахинею?

- Я только вышла и сразу попала на нее. И ты подошел почти сразу. А что если…

- Я тебя прошу, не падай в моих глазах. Это типичная сектантка, нет у тебя никакой тучи над головой, - резко произношу я, закипая от одной мысли, что в очередной раз надумает себе редкостной фигни.

- Она была очень убедительна до того, как ты подошел. Только я подумала, что все наладится и будет хорошо, а она, как назло, сказала, что меня ждет гнилое чрево. Это же что-то с детьми. Но я и так это знала.

- Соня, - резко останавливаюсь и присаживаюсь напротив нее. - Это не она убедительна, это ты очень восприимчива. Это все глупости. Такие как она знают на что надо давить и разбираются в психологии. У нее цель такая – найти того, кто восприимчив. Конечно, легче подойти к девушке в инвалидном кресле, - заправляю ей за ухо выбившуюся прядь волос. - Забудь, все сказанное ею – ерунда, направленная на выкачку денег. А вот с твоей мнительностью и восприимчивостью надо что-то делать, - уже мягче добавлю я и поддеваю пальцем кончик ее носа. Знаю, что ее это задевает, но сейчас это очень кстати. - Нас уже ждет машина.

- А мое кресло?

- Будет в доме раньше тебя.

***

Всего несколько сантиметров отделяют нас друг от друга. Кажется, протяни руку, Бестужев, и без зазрения совести проведи рукой по ее волосам, шее, острым коленкам, чуть прикрытых платьем, да где угодно. Теперь и штамп в паспорте позволяет, хоть это и бред редкостный. Не его отсутствие меня останавливало, а скорее жесткий контроль. Он и сейчас, к счастью, никуда не делся. Я смогу остановиться. Да вот только ничего из, казалось бы, разрешенного сделать не могу. На каком-то интуитивном уровне чувствую, что сейчас я не то, что не увижу взаимности, я тупо получу озлобленную Соню, прикоснись я к ней. Какая-то гребаная минута, несколько слов и вместо окрыленной Сони – совершенно другой человек. Актриса из нее, мягко говоря, хреновая. Вздернутый нос и прямая осанка сейчас выдают отнюдь не уверенную в себе личность, коей она хочет предстать передо мной. Это скорее неудачная попытка показать, что все зашибись и слова гребаной сектантки не подействовали на нее и забылись. Подействовали еще как. Напряженные плечи и постоянное сжимание и без того воспаленных пальцев – это только подчеркивают и вызывают что-то едкое, разрушающее на душе. Вот не искусанные до крови ногти должны выделяться на ее хрупких пальцах. Кольцо. На безымянном пальце должно красоваться обручальное кольцо, а я, черт возьми, вижу только едва засохшую кровь. И, как назло, на безымянном пальце больше всего. Хотя с «красоваться» я погорячился. Нечему так красоваться. Самая что ни на есть простая тонкая обручалка. На ее тоненьких, почти просвечивающихся пальцах что-то более толстое и вычурное – верх безвкусицы. И никаких камней. Плевать, что кто-то посчитает это ненормальным. У всех свои патологии. У меня же в буквальном смысле чешутся руки, чтобы надеть на нее купленное кольцо.

Забавно, но помимо чего-то едкого на душе, при виде этих самых искусанных в кровь ногтей, еще гуляет дико приятное чувство дежавю. Почти такие же пальцы и платье точь-в-точь. Могу поклясться, что это оно самое. И белое. Символично, пусть и не свадьба, а простая роспись. Правда, сидит оно на ней по-другому. Казалось бы, за четыре года должно наоборот стать маленьким. А ей велико. На ее хрупких плечах особенно видно. И все равно красивая, несмотря на не самую приятную худобу. От которой, кстати, надо избавляться. Но и эта ее болезненная худоба все равно не помогает избавиться мне от многочисленных желаний.

- Нам еще долго? - неожиданно спрашивает Соня, странно на меня смотря. Может у меня слюна капала, пока я ее рассматривал. Хотя, маловероятно. И вдруг до меня дошел источник ее испуганного взгляда. Кругом лес. А учитывая ее уникальную фантазию, о чем она думает догадаться несложно.

- Нет. Мы почти подъезжаем.