Проощание с детством

— И в правду, бабушка, — огорчилась Лариса, поглядев на настенные часы, — опоздаю на смену, будет выговор… Побежала я, не скучай здесь, — она коротко поцеловала морщинистую щеку и выбежала прочь.

Анастасия Вячеславовна подняла глаза к потолку, на котором красовалась псевдо-старинная люстра, изготовленная специально для музея по фотографии старой, когда-то висевшей в этом доме, до того, как его разорили и разграбили большевики. Где-то там над потолком в черных, как змейки трещинках, над еще двумя этажами здания музея, было голубое ясное небо с ленивыми облаками, которые неторопливо плыли куда-то, напоминая огромных белых китов. На одном из них, по предположениям Анастасии Вячеславовны, должен был восседать кто-то, кто создал этот мир и не в первый раз она спрашивала его, почему он так несправедливо обошелся с этой девочкой.

Книга выскользнула из расслабившихся пальцев и Анастасия Вячеславовна смахнула ими слезинки, бежавшие по щекам, смачивавшие живительной влагой сухую старую кожу.

Лариса переодела свой огромный, но такой любимый, от того, что он был связан бабушкой, свитер на нелепую форму забегаловки, где она работала, и вышла на кухню, где уже во всю кипела работа. Ее чуть не облили кипящим маслом, она чудом избежала столкновенья с ножом и еще какое-то время пребывала в некой прострации пытаясь заставить себя привыкнуть к этому новому шумному и быстрому миру. Он ничуть не напоминал нежную тишину старого музея, его прохладный воздух, пропитанный пылью с тонким пикантным ароматом плесени. Сколько воспоминаний было связано с этим местом, сколько она девочкой, кружилась в просторных залах, представляя, что она какая-нибудь графиня, владеющая этим домом, на балах, на приемах. Как читала там книги, которые ей давала бабушка звонким смешным детским голоском…

— Какая-то ты сегодня не расторопная, — заметила ее сотрудница Юля, пакуя пакеты, а потом исчезла, относя их к кассе. Лариса только хотела придумать какое-то оправдание, как к ней подскочила кассирша Алена и утащила за руку в другое помещение.

— Ларис, постой вместо меня, мне нужно помочь Маше отменить заказ, — попросила она и проводила девушку к своему кассовому аппарату, — пятнадцать минут. Я тебя обожаю, — эти слова не предполагали возражения, и Лариса только грустно кивнула. Стоять за кассой здесь была большая честь, ведь это дело было достойнее, чем возиться в гадким мясом, вонявшим чем-то химическим или получать ожоги, работая с кипящим маслом. В какой-то мере сбылась ее мечта и то, что ей обещали, когда она только пришла сюда работать, еще не зная, что будет драить унитазы.

До работы с кассой нужно было еще дослужиться, а это ей не позволяли не возраст, не стаж. Она была самой маленькой из постоянных работников и не имела даже трудовой книжки, что было говорить о каком-то уважении. Тем более таком уважении, как касса!

— О, прелестное создание, — Лариса подняла глаза от кнопок, когда услышала именно такое обращение к себе и ее постная наигранная улыбка поспешно уползла с лица. По ту сторону прилавка стоял очень привлекательный мужчина, но Лариса не привыкла оценивать красоту внешнюю, всегда отдавая предпочтение красоте духовной, как ее учила бабушка с самого раннего детства. Но сейчас она просто не могла остаться равнодушной — если бы не темные волосы, она бы сравнила незнакомца если не с Аполлоном, то Дорианом Греем как минимум, но эта аналогия показалась ей опасной. Слишком уж коварно, подобающе именно этому персонажу, улыбался незнакомец, а его прозрачные зеленые глаза изучали ее слишком внимательно. Это все очень опасно, но пока она всего лишь кассир ей ничего не угрожает. Впрочем, нет. Пока она кассир, она может угодить в любую западню, поэтому нужно вспомнить о том, что она Лариса.

— Что будете заказывать? — без энтузиазма спросила она, постукивая пальцами по кнопкам с номерами заказов.

— Зеленый чай, пожалуйста, — ответил он, поправляя ворот безупречно белой рубашки, — а лучше два. Ведь Ундина не откажется?

— У Ундины нет перерыва, если вы обо мне, — спокойно отказала Лариса, но сравнение ее потешило, она попыталась найти в себе хоть что-то общее с этой призрачной девой, но тщетно.

— С сахаром? — чуть более миролюбиво осведомилась девушка, незнакомец покачал головой, — может быть пирожок? — он снова ответил отрицательно. Лариса оформила заказ, думая о том, что тоже любит зеленый чай без сахара, особенно, если он остыл, но пробила все-таки один. Она чувствовала, что ничем хорошим знакомство и распитие любых, даже не алкогольных напитков, с незнакомым мужчиной на много старше ее, ей не светит.

Вернулась Алена и проводила Ларису обратно, обещая за то, что та помогла ей, вечером угостить ее чем-нибудь, и девушка рада была бы отказаться, но голод был сильнее гордости.

Весь остаток смены она на автомате выполняла свои обязанности, мысленно находясь где-то далеко, даже дальше, чем музей, где работала ее бабушка и дальше, чем страницы книг, которые заменяли ей игрушки.