Пронзающие небо

Но нет — не хотел его ещё выпускать Мёртвый мир! Вот разразился вопль — столь ужасающе громогласный, что, только многовёрстная пасть и могла его издать: "НЕ-Е-ЕТ!!! ТЫ ВСЁ РАВНО ВЕРНЁШЬСЯ!!! ТЫ ВСЁ РАВНО БУДЕШЬ МОЙ!!!" — и, последнее, что он видел — распахнувшуюся, сыплющую целыми тучами ледяных стрел пасть Снежной колдуньи; «Величайший» поглотил его таки в свою плоть, он почувствовал, что растворяется, растекается — мириады незнакомых воспоминаний и горестных чувств захлестнули его…

— ОЛЯ! ОЛЯ!! ОЛЯ!!!

* * *

О как резка была эта перемена!

Алеша вскочил, поглядел вдаль, на синеющий вдали, на холме Дубград, на небо чистое, на снежок белый, на ели зеленые и стал вдыхать в грудь свежий, морозный воздух. Как глубоко он вдыхал — грудь вздымалась и опадала, и даже что-то трещало внутри, там, где было его сердце.

А вот и лицо Оли, такое, такое… Алеша захлебнулся от счастья того, что он может еще созерцать и чувствовать все это… Она стояла перед ним: бледная, светлая, сияющая тихим нежным светом — шептала:

— Алёшенька, ты извини — я отвлеклась, я платочек дошивала. — молвила она. — …Как взглянула, так и поняла, по лицу твоему недвижимому, что там какая-то новая боль…

— Платок! Ты сшила?..

— Да… Вот…

И Оля протянула Алёше небольшой, умещающийся на его ладони платочек. Оля совершила чудо: платок был чёрный, но из него, проступали тончайшие серебристые крапинки — звёзды; пышная россыпь Млечного пути протягивалась из края в края, и каждая из составляющих его крапинок, не сливалось с иными, но было отгорожено просторами бесконечного пространства. Так же, в верхней части сияла Луна — и каким-то чудесным волшебством Оле удалось отобразить окружающее её ровное, но в тоже время и трепетное серебристое сияние, которое не оттеняло попавших в него звёзд, но только обнимало, целовало, большими силами полнило, в самом же лунном лике чувствовалась жизнь; огромные очи были наполнены вековой печалью …

— Оля, как ты это сшила?

— А я у ели иголку взяла. Нитки же — из своего платка, да и из платья немного. А вот видишь… — она провела пальчиком по краю платка — здесь я и свои волосы приплела.

Приглядевшись, Алёша увидел, что по самому краю платка действительно сияла толи златистая, толи русо-солнечная каёмка: создавалось впечатление, что это звёздное небо открылось из оконца некоего райского сада.

Алёша прижал платок к губам, закрыл глаза и погрузился в Мёртвый мир. Это было совсем не сложно, несмотря на то, что он только совсем недавно пробудился. Ведь душа его была так истомлена… Так соскучилась по Миру Бесконечному, по Миру Снов своих!..

* * *

Как и ожидал Алёша, он оказался погружённым в плоть «Высочайшего»; тут же слизь нахлынула, стала растворять его; но он уже отнял от губ своих драгоценный платочек, и вытянул его, и закричал, хоть и не слышал своего голоса:

— Вот, смотрите — это то, к чему все вы так стремились! Вот они — небеса!.. Вот та тихая мудрость…

Но он не успел договорить, потому что какое-то невообразимое множество рук вцепились в него, да и вырвали этот платочек. Тут сотряс «Величайшего» оглушительный, гневный вопль, и волна эта подхватила Алёшу да и вынесла прочь, так что он закружился, полетел в воздухе. Несмотря на стремительное круженье, он смог разглядеть, что из плоти «Величайшего» вырвалась и, с ужасом завывая, устремилась Снежная колдунья — или, скорее, некоторая часть её, которая всё время замедляла возрождение; вместе с собой колдунья унесла мириады исписанных листов и причудливые, в агонии передёргивающиеся механизмы. Из глубин «Величайшего» нахлынуло сильное, звёздное сияние — Колдунья взвыла, волчком завертелась и метнулась к пробоине в потолке — протиснулась в неё, исчезла на фоне клубящегося там марева.

Меж тем, все бессчётные фигуры, которые до этого ступали к «Величайшему» вдруг разом остановились, и тоже засеребрились, вскинули вверх руки, и вдруг стали невесомыми, духами, которые полнили воздух, которые сгущались — слышался шёпот бессчётного множества мыслей, мириады видений проплывали, закручивались всё плотнее. Тогда Алёша понял, что здесь должно произойти и закричал, что было сил:

— Нет — нет! Я не хочу с вами сливаться! У меня своя жизнь, и она ещё незакончена! Выпустите меня!..