Пролог

— Папенька согласился.

к/ф «Формула любви»

Несмотря на раннее утро, начальник службы безопасности «Альфы» был на рабочем месте. Неспешно попивая кофе, он любовался семейной фотографией, что стояла на столе в простенькой деревянный рамке, и думал о текущих делах. Последние не радовали. Лучше было бы просто смотреть на любимых.

Его жена и мальчишки - единственная отдушина в водовороте бесконечных рабочих будней. Красивые подтянутые юноши улыбались с фотографии, и сердце отца переполняла гордость. Он воспитал, он закалил, он научил думать и доверять отцу. И сегодня, листая отчет оперативников за прошедший день, Николай как никогда понимал, что судьба была к нему необычайно благосклонна, подарив именно сыновей.

- Марина, Марина...

Павлов со вздохом подпер голову рукой. Строчка в отчете о том, где Рогозина провела сегодняшнюю ночь, вызывала острое желание открутить кое-кому голову. Новое импортное начальство так и напрашивалось на неприятности. «Своей смертью, Берг, ты точно не умрешь», - подумал он и открыл на компьютере папку со свежими видеозаписями из гостиной в квартире Аарона.

Представшая глазам картина невольно вызвала улыбку. Хмурый Берг с чемоданом в руках и настороженно оглядывающаяся по сторонам Рогозина - с первого взгляда и не поймешь, чья «радость» сильнее. Если этот еврей и удумал изначально забрать Марину к себе, то по Станиславскому невиновность он сыграл на крепкое «верю».

На секунду Николаю даже стало жалко своего нового начальника. С деловой хваткой Марины его жизнь могла превратиться в хроническую переработку. Хотя... Сходство характеров этих двоих открывало еще одну альтернативу. Какую именно, Павлов даже обдумывать не хотел. С крутым нравом Рогозина Бергу в этом случае памятник и место на кладбище стоило заказывать заранее.

***

Луч света, как дьявольский будильник, бил по глазам, вырывая из сна. По статистике в Питере за год было не более шестидесяти солнечных дней. Даже Лондон, столица туманного Альбиона, и тот радовал солнцем своих жителей в два раза чаще. Дожди, хмарь, пронизывающий ветер с Финского – привычная погода петербуржцу. И вот сегодня - нужно было такому случиться – утро выдалось солнечным.

Не в силах больше держать глаза закрытыми, Марина со стоном перевернулась на спину. Воспоминания, где она находится и по какой причине, обрушились как ушат с холодной водой. Подтянув одеяло до подбородка, словно кто-то мог за ней подсматривать, Марина распахнула глаза.

Белый потолок с узким лепным бордюром, темно-синяя, цвета полуночного неба, стена напротив, огромное от пола до потолка окно, занавешенное до середины жемчужно-серой римской шторой - просто, стильно и холодно. Дизайнер, работавший над интерьером, наверняка планировал загнать жильца под теплое одеяло. Возможно, не в одиночестве.

При мысли об этом в фантазии возник образ Берга, вольготно раскинувшегося поперек кровати. Представить Аарона рядом получилось легко. Тревожно легко! «Отличное начало совместной жизни!» - подумала Рогозина и тут же принялась взглядом обшаривать комнату, чтобы срочно переключить внимание.

Приподнявшись на локтях, Марина посмотрела на свой большой чемодан. Вещи по-прежнему находились в нем, и от этого факта на душе стало легче. Еще ничего не решено. Лишь ночь. Не переехала. Сегодня же она сможет поговорить с отцом и перебраться в родительский дом. Уж он точно был надежнее крепости, а причина, из-за которой съехала оттуда в двадцать лет, сейчас казалась уже не такой важной.

На волне энтузиазма удалось покинуть уютную кровать и даже добрести до ванной комнаты. Далеко идти не пришлось. Вход в гостевой санузел располагался в комнате. А, судя по отсутствию мужских принадлежностей, о «случайном» вторжении хозяина волноваться не стоило.

Сбросив ночную сорочку - единственное, что она вчера вытащила из чемодана, Марина осмотрелась. В навесном шкафчике нашлось несколько нераспакованных зубных щеток, влажные салфетки и упаковка мягких ватных дисков. Не хватало только гигиенических прокладок, и ванную можно было счесть женской. Но... если учесть, что на монаха Берг не походил, вполне вероятно, именно женской она и была.

Поддавшись сиюминутному порыву, Марина пересчитала щетки. Семь. Словно комплект «неделька». У Тищенко, насколько она помнила, запасная щетка была одна, для нее. У Глеба - лишь его шумная электро. Свою пришлось везти самой. До прожженных плейбоев им было далеко. Аарон однозначно переплюнул ее бывших.

- Ну и аппетиты у тебя, Берг, - хмыкнула Марина и без зазрения совести уменьшила стратегические запасы хозяина квартиры.

Душ помог привести мысли в порядок. Воспользовавшись феном, который, как и щетки, входил в состав «маленьких благ для дам», Марина ощутила себя полной сил. Даже аппетит, редко бывавший у нее ранним утром, и тот проснулся. Осталось одеться, и можно было выходить на арену.