Прокурор по вызову

– Нет. Нет, Александр Сергеевич. Психологию своих противников нужно понимать лучше! Вы же для них объект животной ненависти. Не важно, что вы скажете, – они вас заранее ненавидят. Поэтому из ваших уст они это примут как должное. Чего вам бояться? Семь бед – один ответ. Или вы все-таки боитесь?

– Это вы боитесь, Петр Витальевич. А я взвешиваю.

– Чего тут…

Хмуренко поднял руку вверх:

– Помолчите одну минуту! Хорошо, я озвучиваю сегодняшние новости. Мое условие: в течение следующих шести недель я веду девятичасовые новости по будням. Во вторник, скажем, или в среду, чтобы появляться на экране равномерно.

– Три недели! – быстро сказал Петр Витальевич.

– Не торгуйтесь, мы не на базаре. Пять.

– Включая нынешнюю!

– Да, черт с вами.

Петр Витальевич шумно вздохнул и расплылся в кресле. Пальцы у него дрожали, поймав взгляд Хмуренко, он спрятал руки под стол.

– Что у вас с лицом, Александр Сергеевич? – спросил он уже другим голосом.

– Коммунисты приложились.

– Правда?!

– Смотрите новости, я все расскажу. У меня же нет секретов от народа! – Хмуренко подмигнул позеленевшему вмиг Петру Витальевичу. – Я пошел гримироваться.

Турецкий. 7 апреля. 20.50

– Как служба? – иронически поинтересовалась Ирина Генриховна, едва Турецкий шагнул через порог.

– Костя, что ли, звонил? – заволновался он. – Когда? И почему домой, у меня же телефон в машине.

– Спроси лучше, сколько раз!

– Ну и сколько?

– А ты как думаешь?

– Не томи, говори давай! – разозлился Турецкий. – Я же не в бирюльки на работе играю! Раз Меркулов телефон обрывает, – значит, что-то важное.

– Начиная с четырех часов каждые пятнадцать минут. Ты делом Замятина занимаешься?

Турецкий на секунду опешил:

– С чего ты взяла?

– Дедукция. Ты с Грязновым в муровских подвалах коньяк употреблял, или поддерживал ведомственную традицию: весь вечер был игрушкой темных сил? – Ирина Генриховна принюхалась. – Понятно. Коньяком не пахнет.

– Что тебе понятно?! – Турецкий разозлился в этот раз не на шутку. – Говори сейчас же, чего Меркулов хотел! Замятин… Дедукция у нее!

– Меркулов хотел, чтобы ты ознакомился с последними событиями, например телевизор посмотрел и сразу ему перезвонил.

– Погоди, Ир, объясни, пожалуйста, что стряслось? – попросил он примирительным тоном. – Война с Австралией?

– И ты еще говоришь, что на работе не в бирюльки играешь! – Ирина Генриховна всплеснула руками. – А после работы?! Точнее – вместо! Иди включай телевизор, новости начинаются. – Она ушла на кухню, хлопнув за собой дверью.

Новости вел Хмуренко. Лоб у него был заклеен пластырем. Горит на работе, усмехнулся про себя Турецкий. Хмуренко потрогал пластырь и стал зачитывать краткую сводку событий дня.

"…Генеральный прокурор Замятин, временно отстраненный от своих обязанностей два дня назад, подает в отставку.

Президент отставку принимает. Теперь, согласно Конституции, ее должен утвердить Совет Федерации.

Совет Федерации создает комиссию для расследования обстоятельств дела Замятина и договаривается о взаимодействии с созданной вчера аналогичной комиссией при Президенте России.

Государственная дума тоже создает комиссию по Замятину и объявляет о недоверии президентской комиссии.

Информационные агентства со ссылкой на источники в МВД сообщают, что охранное агентство «Вулкан» занималось тотальной слежкой за генпрокурором Замятиным по заказу Сосновского. Сосновский опровергает эти заявления.

Коммунистические молодчики в центре Москвы совершают нападение на тележурналиста. Тележурналист не боится угроз коммунистических молодчиков и заявляет об этом в эфире…"

Турецкий схватил телефон и набрал Меркулова.

– Я говорил с Ильиным и Позняком, – сказал Меркулов, пока Турецкий формулировал первую фразу. – Если тебе известно еще что-то, немедленно приезжай.

– Ничего мне пока неизвестно. Я их видел последний раз около часа дня.

– Я понял, что ты им не вполне доверяешь, раз отправился сам в неизвестном направлении. Это из-за твоей дурацкой ссоры с Грязновым?

– Да все нормально! У меня к ним нет никаких претензий. Пока по крайней мере.

– Прости, конечно, за мелочную опеку, ты можешь в таком случае объяснить, где был вечером?

– Нет. Нужно провести трафталогическую экспертизу.

– А-а-а, Ирина Генриховна рядом! – понимающе сказал Меркулов, услышав эту абракадабру.

– Да, – вдохновенно соврал Турецкий.

– Поэтому не можешь объяснить, где был?

– Да.

– Новости смотришь?

– Да.

– Зайдешь ко мне завтра прямо с утра.

– Зайду. Кстати, Костя, выплыли новые факты по Минтопэнерго. Нужно кое-что перепроверить.

– Лично?

– Там слишком много всего увязано. Дольше объяснять, чем сделать самому. И потом, Замятин на меня давил в связи с этим делом. Возможно, это как-то связано с нашей видеозаписью. Мне понадобится твое официальное указание.

– По-моему, ты стремишься обнаружить влияние лунного света на плотность рельсов. Ладно, зайди с утра. И приготовь свою бумагу, я подпишу.

Турецкий. 8 апреля. 8.00