Прокол

— Это почему же, Мэтт? Что ты этим хочешь сказать? — со сладко замирающим сердцем вкрадчиво спросил я, стараясь не спугнуть удачу: решалась, возможно, судьба моей дилетантской теории.

— Видишь ли, бродяга, тоннель барахлит. Барахлит — это еще мягко сказано. Люди во время транспортировки снова стали умирать. — Увидев вопрос в моих глазах, Мэтт кивнул головой на дверь, — Сходи вон, посмотри, тут недалеко есть морозильник, весь забитый мёртвыми куклами. Кстати, мне тоже там готовили местечко… Опять, как и в самом начале, кукол используют в контрольных прогонах. Ну, тогда всё было не отлажено, не отрегулировано, не настроено. Теперь уже давно другое дело. Но люди снова начали погибать. Это продолжается уже целую неделю. Да, а про «эги» ты слышал?

— Слышал. И даже видел. И даже успел отправить один такой на наш форпост в Млечном Пути. Тот ещё подарочек.

— Я вижу, ты кое-что всё-таки успел, любитель мистификаций, — Мэтт Пепельной намекал на разыгранный мною спектакль с собственной смертью. — Последний «эг» отправили отсюда недели четыре назад, но «харвестер» ещё не пришел, и пока неизвестно, доставлен ли груз по назначению. Значит, ты и перехватил яйцо?

— Значит, я.

— Ну, ну. А я думаю, чего это дёртики потихоньку начали разбегаться? Теперь понятно: на них идоша Айвэн Фул. А если серьёзно, они бы с радостью смылись из нашей Вселенной, но путь в соседний Мир для них, простых смертных, по-видимому, закрыт. У меня создалось такое впечатление, что «форточка» скоро совсем захлопнется. Айвэн, на Переходнике царит настоящий бардак. Из тех, кто непосредственно занят эксплуатацией и обслуживанием перебросочного оборудования, никто, по-моему, не понимает, что происходит. Кое-кто грешит на разболтавшуюся дисциплину, непрофессионализм и халатность. Но так было почти всегда, а тоннель работал нормально. Нет, бродяга, думаю, причина лежит гораздо глубже, — заключил, щуря злые глаза, Пепельной.

— Согласен, победитель кукол. Я ещё давно предположил, что включится заложенная в конструкцию самой Вселенной отрицательная обратная связь, которая возвратит все на круги своя, затянет рану, зарастит прокол. Похоже, она уже включилась. Но что это за связь, каков механизм её действия — неизвестно.

— Да-а, — протянул Мэтт, — ещё раз убеждаюсь: ты зря времени не терял. Наверное, вместо «отмочки» в анабиозе опять глотал в пути научно-популярное чтиво. А насчет механизма пусть у тебя голова не болит. Мы представим отчеты Шефу, а остальное — не наша забота. Я лично у высоколобых хлеб отбивать не намерен. Да, — встрепенулся Пепельной, — самое ужасное, бродяга, что те, кто перешёл по тонкому льду на другой берег, после того, как ледок сильно подтаял, вынуждены теперь остаться там насовсем, навсегда. Или вернуться назад, но только мёртвыми. Такой вот выбор. С ними продолжается обмен информацией: слава Богу, пока неодушевлённые предметы не деформируются до неузнаваемости. Пока. Веришь, бродяга, некоторые всё равно бросаются в омут, в бурные воды — идут на возврат, зная, что их ожидает смерть. Тут проявился жуткий психологический феномен: люди панически боятся пребывать в положении напрочь отрезанных от своей родной Вселенной, хотя в другом мире им ничего не грозит, и жить они там смогут.

— Ты знаешь, о чем я подумал, Мэтт. Наверное, и все эти «рыбаки на льдине» и я сам покинули бы наш несовершенный Мир, если бы знали, что есть возможность вернуться назад. Может быть, они не возвратились бы никогда, но сама мысль о том, что возвращение возможно, само только осознание этой невостребуемой, на грани иллюзии, возможности согревало бы им душу… Но чёрт побери, Мэтт, получается, что на той стороне — такой же огромный Переходник. Трудно понять, как…

— Совсем ты отупел, бродяга. Выверни свои карманы. Они у тебя, бьюсь об заклад, набиты «таблетками» с эмбриомеханизмами. Пока ещё у штатских, да и у этих чёрномундирных сволочей нет таких маленьких «таблеток», которые можно было бы заглотить, а потом приветствовать их на выходе из прямой кишки. Но и эмбрионов размером с футбольный мяч или с грейпфрут на первых порах оказалось вполне достаточно, чтобы «протолкнуть» их на ту сторону, а там… Или рассказать тебе принцип работы эмбриомеханизмов?

Мы немного посмеялись, но я, вспомнив о Рите, спросил, оборвав смех:

— Мэтт, а ты видел здесь, на Переходнике, белокурую женщину?

— Ты о Рите Холдмитайт?

— Да, о ней.

— Кэс впервые привёз её сюда дней восемь назад, показал ей Переходник и потом совершил с ней переход на ту сторону. Тоннель тогда ещё действовал нормально. Потом его вызвали, и он ненадолго вернулся, а она осталась на некоторое время там. Как только вернулся Кэс Чей, оттуда перешли еще двое дёртиков. И неудачно. Здесь приняли два трупа. Тогда-то и решили возобновить контрольные прогоны с куклами, благо их всегда хватало. В общем, вернулись к заведённому Дёрти обычаю перед каждым переходом дёртика по тоннелю пропускать сначала куклу.

— Понятно. Как у тиранов: сначала из тарелки с пищей или из чаши с вином должен попробовать любимый пёс, а еще лучше — нелюбимые приближённые.