Проклятый цирк

Вскочив на ноги, она позвала остальную труппу на помощь, чтобы дотащить гориллу до шапито.

Нужно было спешить: если бы Гипнозус умер, даже вся магия богов-зверей не смогла бы вернуть его к жизни.

Дело оказалось нелегким: усталые, измученные долгим представлением старики выбивались из сил, пытаясь тащить огромного тяжелого зверя к цирковому шатру.

Кровь гориллы пачкала роскошные новые костюмы, артисты спотыкались и кряхтели, надрываясь.

Пегги так нервничала, что даже забывала плакать.

Наконец Гипнозуса втащили под синий шелк шатра, и теперь инопланетные звери могли приняться за работу. Прикладывая всю свою удивительную силу, они посылали своему вождю исцеление, и его раны закрывались одна за другой.

– Он был на пороге гибели, – тихонько вздохнул синий пес. – Признаться, я думал, что ему конец.

– Я тоже, – призналась Пегги. – Эти люди такие жестокие… Просто уму непостижимо.

– Нам надо уходить отсюда, – вмешалась Мария-Женевьева. Будучи принцессой, она не раз принимала участие в псовой охоте, так что происшедшее ее особенно не взволновало.

– Что-что? – растерялась Пегги.

– Говорю, нам надо поскорее уходить, пока дворцовая стража не обнаружила похищения.

– Она права, – подтвердила горилла, приподнимаясь на локте. – Разбирайте шатер, скорее.

Да здравствует слон!

Все спешно принялись за работу, и вскоре шатер разобрали, сложили и погрузили на телегу. Лошадей впрягли в фургоны, клетки поставили на колеса. Когда в замке стали темнеть последние окошки, караван тронулся в путь. Двигаясь без отдыха, он имел шанс достигнуть границы еще до рассвета. Мария-Женевьева нервно поглаживала крохотную урночку из голубого фарфора, которую ей вручила сестра.

– Лишь бы никому не вздумалось проверять крипту, – пробормотала она. – Теперь, когда замка больше нет, железная дверь может распахнуться от простого сквозняка.

– Я знаю, – буркнула Пегги Сью. – Но скажи, кому придет в голову, что можно взять и уменьшить огромный сосуд весом в тридцать пять тонн? Мы были достаточно осторожны, чтобы не обнаружить своих способностей во время представления. Наши номера были довольно посредственные, и мне кажется, зрители в основном скучали, особенно король. И очень хорошо: он никогда не подумает, что это мы его ограбили.

* * *

Путешествие продолжалось в молчании: девочки были слишком встревожены, чтобы болтать. Гипнозус сумел избежать смерти, но все еще не оправился от ужасной слабости, и Зига задавалась вопросом: сможет ли он хоть когда-нибудь вернуть себе былую мощь?

– Нельзя исключить, что теперь он превратится в самое обычное животное, – шепнула она девочкам. – В старую больную гориллу, каких в зверинцах немало.

– Такое возможно? – поразилась Пег-ги Сью.

– Да. Ведь он так далеко от своей родной планеты… Здесь он всего лишь поверженное божество, умеющее делать кое-какие фокусы, но уже неспособное подчинять природу своей воле.

* * *

Копыта лошадей глухо цокали по пустынной дороге. Полная луна ярко светила сквозь легкие облака, и возницы то и дело оборачивались, опасаясь увидеть за спиной погоню. Караван проезжал мимо спящих деревень и мимо пустошей, где в эту пору бодрствовали гномы. Наконец, когда горизонт начал светлеть на востоке, бродячий цирк пересек границу под самым носом у двух заспанных таможенников. Тревогу так и не объявили!

Четверть часа спустя артисты продолжали свой путь уже по дружественной территории. Они снова вернулись в Никовод.

– Ужасно не терпится вручить урну Астракосу, – сказала Мария-Женевьева. – Как только мы получим землю и титулы, нам уже будет не о чем волноваться.

– Ты забываешь про дабу, – поправила ее Пегги Сью. – Сначала придется избавиться от них, иначе даззаки захватят всю планету.

* * *

Едва перед ними снова забрезжила надежда выбраться из этой передряги целыми и невредимыми, земля под ними содрогнулась от тяжкого грохота. Пегги встревожено выпрямилась.

– О нет! – застонала она. – Вот невезуха! Слоны… Они уже здесь!

Бросившись к окошку фургона, она распахнула ставни. Представшее ее глазам зрелище заставило ее вскрикнуть. Белые гиганты застилали весь горизонт. Они мерно шагали вперед, опустив головы и покачивая хоботами. Огромные ноги толстокожих вздымали облака пыли, которая оседала на их блестящих черных бивнях.

– Атомная сосиска! – охнул пес. – Только этого нам не хватало!

Появление дабу вызвало панику у лошадей, тащивших фургоны. Они заржали и понесли, не разбирая направления. За какую-нибудь минуту караван разметало во все стороны, испуганные першероны [17] беспорядочно метались по пустоши. Две повозки опрокинулись, в том числе и та, в которой ехали Пегги Сью, ее сестра и синий пес. Под жуткий треск сломанных осей девушки покатились в канаву, а сверху на них рушилась лавина цирковых костюмов и париков. Наполовину оглушенные, они сумели выбраться из завалившейся колымаги через окно. Синий пес отчаянно лаял в бесплодной попытке отпугнуть слонов.