Проклятый трон

– Я не могу просить вас помогать нашим оперативникам, – Алекс сложил морщинистые руки на стол, – вы с Максом – вообще граждане других государств. Но посетить встречу все-таки попрошу. Может, подскажете что дельное, когда будем тактику прорабатывать.

– Я с тобой, – хмуро оповестила друга Виктория. – С тобой, – повторила она зло, увидев, что Свидерский собрался возражать. – И если кто-то в этом кабинете, – магиня выразительно глянула на Мартина, – еще раз заявит, что я не боевой маг…

Тот покачал головой и улыбнулся. Но глаза остались тревожными.

– Это самоубийство, Алекс, – еще раз, очень жестко попытался воззвать к разуму друга Тротт. – Повторно спрошу: чем ты думаешь? Если твоя затея с ловушкой имела хоть какие-то логические обоснования – мы будем готовы и на своей территории, – то там может случиться что угодно.

– Макс, там в Управлении половина магсостава – мои выпускники, – не менее жестко ответил Свидерский. – Я себе не прощу, если не помогу. Они, в отличие от меня, с демонами не встречались. А ты можешь отказаться, я тебя не упрекну.

Макс нервно дернул ртом, встал, подошел к окну.

– Трусишь, Малыш? – ехидно поддел его Март.

– У меня просто мозгов больше, чем у вас троих вместе взятых, – огрызнулся Тротт, не оборачиваясь. Он смотрел вниз из окна башни на зеленое поле стадиона. Там, у скамейки, стояла Богуславская – мелкая, со своими косичками, в спортивной куртке. А на нее наступали четыре девицы с явно агрессивными намерениями. Одна что-то выкрикнула, протянула руку, сорвала с лица первокурсницы очки, бросила на землю, потопталась ногами.

– Данилыч, ты знаешь, я твою задницу всегда прикрою… – сказал за его спиной Мартин.

…Девчонку толкнули, она с размаху ударилась спиной о скамейку, поднялась, сжала кулачки. Мартин что-то язвительно говорил, обращаясь к нему… что?..

– …Ты все-таки обратишь к нам свое великолепное холеное лицо, Малыш? Снизойди до нас, о носитель величайших мозгов тысячелетия…

– Мне надо подумать, – сказал Тротт невпопад, открывая окно ректорской башни. И прыгнул вниз.

* * *

Алинка зажмурилась от боли в спине, заморгала, пытаясь сфокусировать зрение. Скамейка была добротная, и об угол принцесса приложилась ощутимо. От эмоций и злости перехватывало дыхание, девки напротив обидно переговаривались, но странное дело – одновременно в голове шел совершенно холодный мыслительный процесс, итогом которого стали два вывода: «Вот поэтому обязательно нужно заниматься и попросить дома нанять личного тренера» и «С ними не договоришься, поэтому бей».

И она кинулась вперед, едва различая бывшую Матвея, врезалась в нее, пнула – девица зашипела – успела стукнуть кулаком куда-то в плечо – та просто не ожидала такой прыти – и снова отлетела назад. Засопела, вскочила и повторно бросилась драться. Получила скользящий удар по носу, всхлипнула, опять упрямо бросилась на обидчицу, неумело махая руками. И все молча, сосредоточенно даже.

– Психованная какая-то! – крикнула одна из подружек. – Ну ее, Кать…

– Счас земли у меня нажрется и успокоится, – буркнула злобная красавица, ловко заламывая Алинке руку и одновременно делая подсечку. Али ухитрилась оцарапать ее в падении, и та взвизгнула, сунула руку ко рту – облизать. Наклонилась вперед, уже подняла ногу в остроносой туфельке, чтобы ткнуть каблуком в ладонь упавшей сопернице, да так и застыла.

– Ой, – проговорили над головой принцессы, которая приподнялась и примерялась, как бы вцепиться в эту ногу и тоже завалить нападающую на землю.

– Фамилии, – послышался позади холодный голос Тротта.

– Богуславская, – пробормотала Алина, поднимаясь спиной к нему и пытаясь сфокусировать взгляд. Одежда вся была в грязи. Старшекурсницы застыли, как на параде. Принцесса обернулась.

– Вашу я знаю, – противно поморщился инляндец. – Фамилии, студентки.

– Мамаева, – промямлила зачинщица.

– Волкова. Ставицкая. Перелес, – хором сообщили ее подруги.

– Курс? – так же безжалостно осведомился профессор.

– Седьмой, – пролепетала бывшая Матвея.

– Я сообщу в дисциплинарную комиссию о том, что вы затеяли драку, Мамаева. Вы знаете, что это запрещено правилами университета. Свободны, – скомандовал он.

– Она первая начала! – очень натурально возмутилась красивая стерва. Ее подруги, видимо, более умные, уже потянулись к выходу со стадиона. Оттуда бежали две фигуры, но Алинка не могла рассмотреть, кто именно.

– Первая? Богуславская? – с замораживающим сарказмом уточнил Тротт, и семикурсница стушевалась, опустила голову. – Свободны, я сказал. И на вашем месте я бы теперь вел себя в университете очень скромно. Если повезет и вас не исключат.

Девица еще раз глянула на Алину – та подняла свои очки, изломанные, с выпавшим стеклом, – развернулась и побрела по дорожке к университету. Принцесса вздохнула и, прихрамывая и щурясь, пошла за ней.

– Что, не хотите попросить и за них тоже? – раздался сзади ехидный голос мерзкого-Тротта. – Вы же добренькая.

– Я не настолько добренькая, – буркнула она зло и похромала дальше.