Проклятый трон

– Тогда Владыка Владык обратился к королю Седрику с просьбой отдать Рубин в Пески на год раньше положенного, – продолжал красноволосый. – Вы знаете, что такое Рубин? Это артефакт, усиливающий божественную кровь. Просьба не была необычной, редко, но необходимость такая возникала у всех королей и никто не раздумывал, идти навстречу или нет, ведь любому государству континента могла однажды понадобиться помощь. Было и такое, что монархи друг друга на дух не переносили, но Рубин передавали – это считалось выше конфликта. Однако Рудлог заупрямился и сказал, что должен обдумать свое решение. А на следующий день Рубин пропал. Ваш прадед обвинил в этом нас.

– Вы не крали? – серьезно спросила королева, глядя прямо в зеленые драконьи глаза.

– Нет, – сказал ее собеседник, не отводя взгляда. И она, чуть помедлив, кивнула.

– Седрик был несдержан, – осторожно добавил Энтери, – легко впадал в ярость. Его можно понять: если бы кража действительно имела место и мы были бы причастны, то это чудовищное оскорбление. Заверения Владыки его не убедили, Седрик высказался крайне резко, и драконы покинули дворец Рудлогов. А через месяц на нейтральной полосе произошло нападение на наш гарнизон, было много погибших. Седрик привел армию за Рубином. И наших послов он не послушал. Уверен был, что мы виноваты. Мы могли переждать за Стеной – но ведь есть еще широкая полоса между двумя Стенами, вы ведь знаете?

– Знаю, – подтвердила Василина. Стены не соприкасались, между ними всегда была полоса из нескольких десятков километров. Маги объясняли это тем, что при ближайшем расположении стихийные плетения Стен могли вступать в конфликт и провоцировать природные катастрофы или поглощать друг друга.

– Рудлог выманил нас тем, что стал нападать на поселения, расположенные на нашей стороне Милокардер. Началась война. Длилась она почти два года, – Энтери говорил сдержанно, коротко: для него это все происходило недавно и все еще было очень страшно. – Пока не произошло решающее сражение у гарнизона Ниппа, где с обеих сторон полегло столько солдат, что холмы окрасились в красный цвет, а земля не могла больше впитывать кровь. Из-за магических дуэлей воздух искрил силой, вспыхивали пожары, поджаривая трупы, начались сухие грозы с мощными молниями. Запах паленой человеческой плоти, трупная вонь… похоронить всех было невозможно. Вороны не могли взлететь – ходили обожравшиеся, а лекари и помогавшие им драконы падали от усталости: раненых было столько, что они умирали, не дождавшись помощи.

Василина смотрела и холодела – глаза дракона пустели, он говорил монотонно, словно погрузившись в себя. Муж сзади грел ее и не позволял начать всхлипывать. И громкий шум людских голосов, празднующих свадьбу, почти затих, словно они перенеслись под полог страшных воспоминаний.

Молодая жена Энтери обеспокоенно тронула дракона за плечо, и он очнулся, посмотрел на нее – лицо его разгладилось, посветлело.

– Страшно было, ваше величество, – сказал он с горечью. – Но после этого армия Рудлога была практически уничтожена, и Седрик предложил подписать мирный договор. Мы поставили условие, что договор должен быть магическим и что соглашение кровью заверят все аристократические рода обоих государств. Для нас это был праздник, победа и обещание мира, и полетели все: полет должен был быть долгим, церемония подписания из-за количества участников могла растянуться на много дней, поэтому взяли с собой и жен, и детей – кто-то нес семью на себе, кто-то мог лететь сам. А когда мы прилетели на оговоренное место, нас заковали в гору. И чудо, что камень выпустил нас сейчас. Не всех. Не всех, – повторил Энтери и сжал зубы.

То, что было для драконов чудом, стало трагедией для их семьи. Но не права ли Ани? Может, смерть мамы и предшествующее ей угасание рода Рудлог предопределены поступком их далекого прадеда?

Василина молчала, обдумывая услышанное. О многом написала Ангелина, но важно было послушать лично, посмотреть в лицо, понять.

– У нас давно нет войн, – сказала она. – Слава богам. Не представляю, что вы пережили. И мне жаль, очень жаль.

Королева снова замолчала.

– Я подготовила предложение для Владыки Нории о встрече для решения конфликта, – проговорила она ровно. – И готова содействовать восстановлению Песков на международной арене, если сестра действительно вернется в целости и сохранности – или если я буду убеждена ею, что она остается в вашей стране не по принуждению, а по собственному желанию. Противиться этому не буду. Но заставить ее я тоже не могу. Однако я признаю наш долг перед вашим родом и обещаю приложить все усилия, чтобы в нынешних условиях исправить ситуацию.

Энтери склонил голову. Он ошибся. Она очень сильна.