Проклятый старый дом

Гаспар вовсе не был из тех, кто бездумно плачет по упущенным возможностям или разорванным отношениям с близкими. Он смотрел глубже, в самую густоту своего мира, обратив взгляд внутрь. Ему нравилось размышлять, анализировать, строить гипотезы насчет жизни, людей вокруг и себя, своего места в этом беспорядке. Но то было раньше, когда ему чудилось, что во всем этом есть смысл. Теперь же он стал инертен и тяжеловесен, словно валун, катящийся по пологому склону. Если его мозг и пытался бунтовать против той заскорузлой тряпки, в которую обернули все толковые мысли, то тут же сдавался, утопая в отупляющих алкогольных парах. Однажды Гаспар даже сравнил себя с этим домом, если бы его, следуя примеру многих деревенских семей, обшить снаружи сайдингом. Красивый, аккуратный, свеженький, а внутри одна труха.

Гаспар огляделся. За пару месяцев, проведенных вне города, взгляд успел замылиться, перестал замечать, насколько неказистым был этот дом. Низкие потолки, обитые крашенной в помутневший белый цвет доской, скрипучие, покосившиеся полы, высокие пороги, чадящая на кухне печь. Ковры на стенах, оставшиеся от предыдущих хозяев, скрывали местами белёные стены. Крохотные двойные окошки заросли черной плесенью, стекла потеряли прозрачность. Глядя сквозь них, Гаспар ясно представлял, что такое зрение минус три.

Прежние владельцы не особо следили за жильем. А может, просто не успели. Говорят, едва переехав сюда, они всем семейством, включая маленького ребятёнка, утонули в озере, прихватив друзей, с которыми отмечали какой-то праздник. Так Гаспару рассказали в деревеньке, что растянулась по склону за лесом. До них здесь обитал старый смотритель, к которому пару раз в году наведывались гости из столицы (поохотиться в пьяном угаре, попариться в баньке с ночными жрицами, да навести прочий разврат). Хотя и при его жизни озеро считалось «нехорошим» у местных. Раз в пятилетку здесь обязательно кто-то тонул, и редко кого удавалось найти и вытащить на сушу. В основном то были жрицы любви, решившие освежиться после баньки в изрядном подпитии.

После смерти смотрителя (его тело так и не нашли) озеро поглотило сразу трех местных подростков, решивших заночевать в окрестностях поздней весной. Поставили палатки, взяли с собой вино, разожгли костер, стали травить страшные истории… После того деревенские к нему, да и к домику тоже, не приближались. Даже заядлые рыбаки не заглядывали на богатый карасем и окунем водоем.

– Ну что за чушь! – возмутился Гаспар, вспомнив разговоры в деревенском универмаге. Толстая продавщица с торчащими из-под цветастого платка волосами и осунувшимся лицом, так и кудахтала над Гаспаром, что дескать тот у самого Сатаны и бесов его дом покупает. Да и после, обычно веселая тётка, хмурилась, только завидит нового жильца, пришедшего за пивом.