Проклятый [СИ]

— Конечно, — согласился старичок. — А где же ещё? Наши солдаты там землю копают. Американцы напасть должны. Меня лопату попросили принести, а я её потерял. Орудия, если в землю не вкопать, так они их враз разобьют. Помню на Курской дуге в нашу сорокопятку снаряд угодил. Наводчика Генку убило, а я в госпитале оклемался. Я — везучий. Лопату только вот потерял. Поможете мне её найти?

— Конечно, конечно — согласился Берет. — Как она выглядела?

— Черенок деревянный, грязный — стал перечислять старичок. — Тупая совсем. Попросили меня отнести к ребятам в землянку. Ну чтобы заточить, а я её потерял. На западе, наверное, нужно искать…

— Сейчас найдём — Берет смутно понимал, что происходит что-то странное, но ничего с собой поделать не мог.

Он принялся усердно искать лопату, тщательно осматривая тоннель вместе со старичком. Сколько прошло времени он не знал, но когда он наконец вспомнил про Смертника и посмотрел на часы, то с удивлением обнаружил что прошло уже больше часа, и тоннель стал каким-то другим, немного по уже. Берет махнул рукой на вновь приближавшемуся к нему с разговорами дедушку и бросился бежать. Искать лопату ему больше не хотелось.

Смертник лежал на деревянной лежанке в одной из бесчисленных глубоких землянок восточной части первой линии обороны. Здесь тоннели и земляные комнаты были в полном порядке. Западные коридоры пока не восстановили даже и на треть. Бесчисленные тоннели лабиринтов там перемежались с осыпями обвалов. Запутаться можно было очень легко если бы не пограничники с автоматами которые периодически встречались на самых важнейших перекрёстках. Они могли подсказать направление движения в сторону продуктового склада где выдавали сухой паек или короткий путь к мастерской где распаковывали обезвреженные Сапером противотанковые мины. Или в землянку к медикам.

Их роль играли солдаты, которые могли сделать перевязку раненым, поставить капельницу, обмазать рану йодом или зелёнкой, и напоить их живчиком. Только в одной из таких землянок дежурил настоящий знахарь, бородатый ушастый толстячок Санитар с голубыми глазами и со шприцем спека лежащим на зелёном пластиковом столе. Главный знахарь базы очень волновался. Бессмертных он пока ещё не лечил. Да и опыта лечения смертных у него было совсем немного. Обычно он колол спек важным бойцам и немного ускорял процесс их выздоровления.

Сложные лекции Телескопа о работе с энергетическими потоками в теле были для него пока не совсем понятны. По крайней мере на практике. Ауру пациентов он видел и различал в этой ауре энергетические сгустки отдельных органов. И мог подпитывать ауру раненых своей энергией. А вот создавать образ здорового органа на месте раненого и направлять конкретно на него поток жизненной силы у него пока что не получалось. Требовался жемчуг для развития дара.

Одного гороха для быстрого развития не хватало. Тем не менее Компас держался за Санитара железной хваткой и слушать не хотел о его отъезде в Дерябинск. Знахарь подавал большие надежды, и со временем научился бы помогать иммунным развивать их дары.

Пока что он только наблюдал серую ауру Смертника в которой не проглядывало признаков жизни и готовил свежий живчик из медицинского спирта. Проведя тестирование вонючего эликсира и закусив его долькой сервелата знахарь продолжил с Телескопом обсуждение насущных проблем современной медицины.

— Я иногда символы вижу. Жёлтые или оранжевые, — вторая стопка живчика пошла у невысокого толстячка ещё лучше чем первая. — Только не совсем понимаю что они значат.

— Это не твоя работа, Санитар — Телескоп пропустил пока что только первую рюмашку. — Это дело ментата или сенса — ловить поток эмоций. Они очень быстро идут и успеть конкретно прочитать каждый иероглиф не реально. Тут нужно хотя бы общие черты понять. Гораздо проще пропускать их через себя и чувствовать. Большинство ментатов и сенсов их и не видят вовсе, а только ощущают.

— А если их конкретно читать? — третья рюмашка сняла напряг полностью и Санитар углубился в банку разогретой тушёнки.

— Штук пять белых съешь, тогда может и научишься, — Телескоп пока отставал по живчику, но по закускам вырвался вперёд.

Сервелат из НЗ хорошо сочетался с сухим пайком.

— Мысли будешь читать и дальше можно в подсознание к пациенту забираться — институтский специалист постучал по столу варёным яичком и принялся за очистку скорлупы. — Только нужно сначала произвести предварительную операцию.

— Какую? — Санитар не давал догнать себя в живчике.

— Губу закатать — Телескоп откусил от яйца и показал как нужно проводить данную операцию. — Я о таких суперменах не слышал. Забудь об этом. Концентрируйся на ауре. Цвета, мерцание, вихревые потоки. Все, что портит идеальную картину — подправляй. Это и есть работа знахаря как лекаря. А самые потрясающие бутоны цветов которые ты видишь на картине пациента — это его дары. Старайся прочувствовать их красоту и они тебе сами откроются. Все остальное не смотри.

— Разве плохо иметь дары знахаря и ментата одновременно? У тебя же они есть.