Проклятый [СИ]

Потом в его жизни случилась война. Третья Чеченская была наиболее жестокая и кровопролитная. Настолько, что журналистам запретили работать в зоне боевых действий. Потери с обеих сторон были огромны. И вот там-то Берет и научился отрезать противнику уши, носить их в карманах, развязывать языки и много чего еще. Эту войну он иначе как мясокомбинатом потом и не называл. Потому что противники относились друг к другу с крайней ненавистью и при любой возможности кромсали своих врагов на куски. Берету это все не то чтобы нравилось. Просто это стало тогда для него нормой жизни.

Когда война закончилась, он вернулся домой. На одном военном празднике Берет, украшенный медалями, приглянулся женщине с которой сошёлся, и на которой через год женился. У неё была своя квартира, в ней они и жили. Вскоре у них родился сын, которого назвали Иван. Денег теперь стало требоваться гораздо больше, чем он зарабатывал. Городок где они жили был небольшой и вызовов по ремонту было немного. Он попробовал найти работу получше, но так и не смог.

Когда с финансами стало совсем туго и отношения с женой резко ухудшились он неожиданно для себя принялся периодически обчищать квартиры. Вскрывать замки оказалось для него не таким уж сложным делом. Жена, конечно об этом ничего не знала, и когда его поймали и посадили, она была в полном шоке.

Пока он отбывал наказание жена потребовала развод, и на свободу он вышел уже разведенным. Пришлось ему возвращаться в старую однушку, где жила его пожилая мама и сестра с ребёнком. Денег снова не хватало. Ему приходилось платить алименты, и на редкие свидания с сыном без подарка он придти тоже не мог. Еще он старался заботиться о маме и сестре.

Снова пришлось заглядывать в чужие квартиры. Когда у него возникли тёрки с местным уголовным авторитетом, и тот запретил ему работать на его территории, Берет обзавёлся заточкой. В тот день когда городок накрыл кислый туман, здоровяк шёл проверить пару адресов на наличие в них хозяев.

Наглотавшись едкой гадости он сразу понял — если это не технологический выброс, то точно война.

Поэтому первое что он сделал — это направился в военкомат. Совершенно не вменяемый военком так и не смог ему сказать ничего определённого. Возле больницы людей с больной головой нашлось ещё больше, зато там объявился молодой доктор который пообещал помочь. Альтернативы не было, и в стремительном марш-броске Берету пришлось выкладываться по полной. А когда он увидел у этого врача корочки сотрудника ФСБ, то понял кого нужно держаться.

Рубер Берета напугал сильно. Монстр и правда был очень страшный. Он выглядел даже страшнее чем его бывшая тёща. На войне правда бывали вещи и пострашней. Так что этот новый мир не показался Берету таким уж и особенным. Были тут плюсы, были конечно и минусы. К минусам можно было отнести резкое усиление аппетита. А к плюсам — клавино рагу и хорошую компанию бойцов в бункере и на границе.

После рассказа Берета Смертник задумался, и просидел так, наверное, час, как вдруг Телескоп оживился и позвал Никифора. Все отдыхающие неподалёку стронги тут же поднялись с травы.

— Колонна, — уверенно произнёс Телескоп. — Какая техника, пока не знаю. Людей полно — вот это точно…

Смертник пронаблюдал как быстро спустились под землю бойцы, и полез в схрон вслед за Беретом. Сидеть в тесной душной яме в кромешной тьме было неприятно. Вентиляцию стронги сделали крохотную. Хорошо что ожидали подхода колонны не долго. Уже через несколько минут Никифор скомандовал Кобе с Хватом доставать из рюкзаков фугасы.

— Сенса чувствуете? — поинтересовался бородач у Телескопа и Смертника. — И я тоже нет. Все равно выскочим в последний момент, когда они с нами поравняются. Атакуем бензовоз и четвёртый грузовик. В нем снаряды везут.

— Мы по ним сейчас ударим — Земляк дышал в лицо Смертнику. — Вы следом выбираетесь и вглубь леса отходите. Там ждёте.

Коба с Хватом после этих слов исчезли, а наверху появился свет из откинутого люка. По ушам ударили звуки двух мощных взрывов и следом за ними многоголосый грохот из разных стволов. Телескоп полез наружу следом за стронгами. Смертник выбрался из ямы по кривой лестнице, и увидел как из за деревьев в нескольких десятков метров от люка ведут огонь стронги. Их поливали встречным огнём стоявшие на поляне муровские пикапы. По соснам, берёзам и липам били из пушек БТРы. Посредине поляны жутко полыхал огромный факел разорванного в клочья бензовоза.

Пока проклятый с Беретом и институтским сенсом шустро ползли подальше от смертельного ливня пуль стронги их уже обогнали. Двое из них тащили окровавленного друга который сам по всей видимости передвигаться уже не мог. В сотне метров от границы леса все остановились. Телескоп начал вытаскивать из своего рюкзака бинты и шприц, и колдовать над ним. Перевязка в клочья разорванного плеча, укол спеком и пассы руками над бледным лицом раненого.

— Ну как он? — голос Земляка передавал общение нетерпение.

Нужно было скорее уходить. Совсем рядом стронги продолжили вести перестрелку. Телескоп покачал головой.