Проклятый ранкер (СИ)

Спустя полминуты ещё один из бойцов оказался смертельно ранен. Два арбалетных болта ударили ему в грудь и были остановлены высокотехнологичной бронёй, но один, отскочив от поверхности брони, угодил куда-то в область горла, где защиты было меньше.

Ранкер сосредоточил своё внимание на основной группе неумирающих, атакуя их заклинаниями, а тем временем прямо со спины к нему подбирался враг. В отличие от прочих, тот двигался на четвереньках, а на спине у него была белоснежная шкура, сливающаяся со снегом. Даже я, наблюдающий за схваткой со стороны, заметил угрозу совершенно случайно, что уж говорить про пробуждённого, увлечённого схваткой.

Тихо выругавшись, я тоже побежал, стараясь выйти незамеченному отрядом противнику наперерез и собираясь помешать тому напасть на ранкера. Но попытка помочь сыграла со мной злую шутку, потому что, когда я проделал уже добрую половину пути, один из бойцов заметил мчащуюся к их позициям одинокую фигуру и, недолго думая, открыл по ней огонь.

В этот раз пули просвистели в опасной близости. Настолько опасной, что одна из них черкнула мне по руке, оставляя глубокую царапину.

— Вот же придурки! — прорычал я, рухнув в снег. Повезло, что это был один из простых солдат, а не ранкер. Если бы он ударил по мне магией — пиши пропало.

— СВОИ! — крикнул я, пытаясь дать им понять, что не враг, но безрезультатно. Возглас утонул в шуме автоматной стрельбы.

Поняв, что по мне никто больше не стреляет, я высунулся из снежного укрытия и быстро нашёл взглядом треклятого нежить-скрытника. От него до ранкера было метров десять, не больше, и пробуждённый по-прежнему его не замечал.

— Дерьмо… — буркнул я.

Мне всё это сильно не нравилось, но и не помочь людям я тоже не мог.

Пробуждённый перестал бить «малыми» заклинаниями, и явно готовил что-то убойное, способное вывести из игры всех врагов разом. Он сделал странные жесты руками перед собой, а затем между его ладонями стал формироваться маленький сияющий шар. Тот пульсировал, словно маленькое солнце, и судя по тому, каким напряжённым стало лицо мужчины, это заклинание давалось ему с трудом.

— Чёрт… почему они просто не уходят? Почему сражаются?

Скрытник поднялся из снега, и в его руках что-то блеснуло. Нежить, сообразив, что маг что-то задумал, усилили натиск, и у солдат просто не было возможности, чтобы смотреть ещё и назад. Необходимо было удержать противника на расстоянии, чтобы дать закончить их лидеру начатое заклинание. Тем самым они открывали скрытнику идеальную возможность ударить, когда никто подобного не ждёт. С другой же стороны, они перестали смотреть в мою сторону.

Я, больше не таясь, что есть сил бросился тому наперерез. На моё счастье, нежить в белом, как и его будущая жертва, слишком мало смотрели на тыл, позволяя мне без особых проблем до него добраться. Лишь когда он уже собирался нанести свой подлый удар, скрытник заметил, что к нему подобрались, и резко скакнул назад, едва не вонзив кинжал мне в лицо.

Спасла меня «мёртвая» рука, которую я рефлекторно выставил перед оружием. Казалось бы, конечности у меня уже давно не было, и этих рефлексов не должно быть, но глядишь — всё получилось иначе.

Клинок неумирающего не без труда пробил плотную кожу, пронзив конечность насквозь. Потекла серебристая кровь, но боли при этом я не почувствовал. Поняв, что промахнулся, он с какой-то неимоверно чудовищной быстротой попробовал ударить меня вторым кинжалом, но в этот раз я был к такому готов и ударом меча отсёк тому кисть.

Взревев и гневно сверкнув своими жуткими зеркальными глазами, он пнул меня в грудь, отбрасывая на добрых метров пять. Удар был болезненным, выбивающим воздух из лёгких, но когда я получал такие удары от Дреймоса, то было гораздо, гораздо хуже. Сразу на практике чувствовалось, что пробуждение сделало меня сильнее и крепче. Рывком я поднялся на ноги и тут же прыгнул в сторону, уходя от огня одного из солдат, который заметил потасовку у себя в тылу.

Скрытника прошило насквозь, но толку от этого не было практически никакого. Отсечённая рука и то была куда более серьёзным уроном, чем эта свинцовая очередь. Он её словно и не заметил, бросившись к ранкеру, но уже было поздно. Шар в его руках ярко вспыхнул, а следом подобно пущенной из лука стреле рванул в небо, оставляя едва видимый световой след.

Что что-то произошло, поняли практически все, отчего схватка мгновенно прекратилась.

— К машине! — бросил ранкер и сам припустился к БТРу. Четверо его людей, не мешкая, поступили точно так же. Мы с нежитью на удивление синхронно переглянулись, так что я вновь увидел это искажённое несколькими смертями лицо мужчины, превратившееся в морду монстра, в которой с трудом угадывались изначальные черты, и тоже бросились, только в разные стороны. Я — к людям, он — прочь, обратно в снег и лес, собираясь, по всей видимости, скрыться от добычи, которая оказалась ему не по зубам.

Ранкер словно только сейчас заметил меня, вскинул руку, и я будто в замедленной съёмке увидел, как что-то заискрилось у него между пальцев.