Проклятый подарок Авроры

— Извольте, — подал старик квитанцию. — А вот и ваш заклад. — И, открыв выдвижной ящик письменного стола, он извлек довольно большой и очень красивый медальон на цепочке — явно золотой, чистого, ярко-желтого оттенка.

— Прекрасная вещь, — сказал он, приветливо глядя на Лизу. — Я очень рад, что она к вам вернулась. Червонное золото[8], теперь такого не найдешь!

Сделан медальон был очень красиво и изящно: прекрасное плетение цепочки, на крышечке изящный вензель: две буквы А сплетены вокруг К. Но Лиза бросила на медальон только беглый взгляд и уставилась на пальцы приемщика. На правой руке они были изувечены самым жестоким образом, нелепо скрючены — непонятно, как он вообще мог перо держать и писать, неудивительно, что почерк был таким корявым и неразборчивым.

У Лизы вдруг пересохло в горле. Неразборчивый почерк… На квитанции о приеме вещи в залог точно такой же почерк. Этот же старик выписывал и первую квитанцию.

Почему промолчал? Почему не обличил ее? Или не узнал подлинную Лизу Петропавловскую?

Да нет, непохоже… эти старческие, выцветшие глаза, чудится, насквозь человека видят!

Узнал, конечно, но решил, видимо, не связываться с немецким офицером. Подумал, небось, что настоящая Лиза Петропавловская потеряла квитанцию, а эти двое авантюристов решили поживиться.

Ничего себе, поживиться! Вернер готов был пятьсот марок выложить, и если бы залог уже не был выплачен, выложил бы таки.

А был ли выплачен залог? Беспокоилась бы так Лиза Петропавловская из-за каких-то двадцати пяти марок? Думала бы о них перед смертью?

Здесь что-то не так. Не так! Подозрительно все это. И то, что старик достал такую ценную вещь из незапертого ящика стола… вообще для хранения ценностей сейфы есть, это же не целлулоидная игрушка, это золото!

Да, все это тревожно, странно! И никак не удастся сообщить о гибели Лизы Петропавловской. Значит, нужно будет прийти сюда еще раз. Надо попытаться отделаться от Вернера, а потом вернуться — и…

Они простились с подобострастно кланявшимся стариком и вышли, причем на крыльце при виде Вернера вытянулся в невероятный фрунт парень в кепке, поношенном пиджаке, высоких сапогах и солдатских галифе. На рукаве пиджака была белая повязка с надписью «Polizei».

«Полицай, это полицай!» — догадалась Лиза. Предатель… таких ненавидели не меньше, чем самих фашистов. Жалко, красивый парень: как бы итальянский такой тип, огромные карие глаза, черные волосы, тонкие черты, смугло-румяное лицо. И предатель! Да, с ним Ломброзо ошибся бы, это точно.