Проклятый мир (сборник)

– Теперь, Полька, мы сможем без труда уничтожить наших врагов с такой силой. Это божественное ощущение власти и превосходства, и с такой мощью мы без проблем возродим наш мир, – возгордился Гриша, возбужденно сверкая глазами, думая сейчас о том, какой жуткой смерти он подвергнет ненавистных патриотов.

– Да, это блаженство, Гришка, и я благодарна демонам за это. Хоть они злые и ужасные, но это то, что нам надо, – восхищалась полученной силой Полина, мило улыбаясь любимому супругу, предвкушая будущее царство. Это было, когда они лежали обнаженные на кроватях, не чувствуя больше холода, обученные согреваться.

Тем временем террористы оказались в каком-то большом помещении, похожем на церковь. Внутри помещение было разрисовано разными фресками, иконами, а также обставлено золотыми и серебряными чашами, изящными подсвечниками и внушительными люстрами.

В помещении находились несколько золотых тронов и закрытых ящиков, похожих на гробы. Они почти никогда не были в Церкви, ведь не верили в библейские мифы, считая их чепухой, но теперь их поразила Божественная красота и величие этого роскошного помещения. Патриоты начали осмотр помещения, чувствуя здесь расслабляющую и успокаивающую атмосферу.

– Мы так давно не были в храме, что кажется, будто мы сейчас там. Но это не может быть нашим миром, слишком тут величественно и грациозно для нас, – восхитился Алекс, рассматривая местные дивные художества. – Только храм кажется закрытым сейчас.

– Они засунули нас в какой-то храм, а сами остались драться. Я не знаю, что будет с нами, если они не вернуться и погибнут там. Вы ведь думали об этом, я уверен. Ничего не объяснили, а тупо бросили сюда. Не нравится мне эта перспектива, проклятье, твою мать! – выражал недовольство Ганн, начав тереть потные руки от приступов недовольства и раздражения.

– Прекрати наводить истерику, Ганн, они вернуться, я чувствую. Поверь своей любимой девчонке Олесе, милый. Я знаю, что тебе нужно, – упрекала его Олеся, сделав недовольное лицо, и быстро подошла к нему, взяв за вспотевшую руку, чтобы успокоить, и Ганн немного успокоился, выдавил даже маленькую улыбку, почувствовав, что его девушка массирует ему плечи.

– Не волнуйся, молиться или креститься не будем заставлять, Ганн, мы ведь тут чужаки, – добавила иронично Алиса, рассматривая красивый антураж храма, подмигнув хитро Олесе.

– Ну, спасибо, дорогая, – надулся Ганн, проклиная мысленно архангелов за то, что они бросили их тут, боясь, что они не вернутся, – никто бы не заставил меня это делать. Я скорее бы концы отдал, чем этой дурью заниматься. Олеся, детка, отдайся мне прямо здесь. Я этого хочу. Плевать, что это храм. Мы ведь раньше этим занимались, и я хочу вспомнить это прекрасное время.

– О, да, я дам тебе кайф, чтобы тебе полегчало. Надеюсь, ангелы не застукают. Да пошли они, ведь не убьют за это. Иди ко мне, котик, – фыркнула Олеся, начав жадно ласкать и горячо целовать своего любовника прямо на кафельном полу, раздевая прямо в храме, незаметно подмигнув сестре и Алексу, видя их недоуменные и упрекающие взгляды.

– Вот, дают, а ты ведь хочешь занять время, моя хорошая кисочка, – предложил Алекс, схватив Алису и повалив на пол, начав раздевать, а потом сам стал, страстно целуя ее в разные места.

– Не отставать же мне от любимой сестры, развратницы и осквернительницы. Потом она захочет еще тут стриптиз танцевать. Детка, никакого стриптиза сегодня, – прокричала она сестре, слыша невнятное бормотание в ответ. – Черт с ним, иначе завидно, – неохотно согласилась Алиса, сделав хитрую физию, вспоминая давнее время, когда они нагло и дерзко оскверняли храмы, грабили их одно время, и сексуально развлекались там, часто в выходные дни.

Это было давно, когда они были совсем молоды, после армии это было, но это забавное приключение надолго запомнили, ведь девушки устраивали сногсшибательный стриптиз прямо в храме, отдаваясь целиком парням, а потом убегали раздетые от разъяренных священников. Хоть учились они в разных школах, но тоже хулиганили у себя много и были страшной занозой в заднице у всех, а бесконечные драки, матерщина, наркотики и алкоголь, секс только скрашивали их жизнь.

Патриоты прекрасно знали, что их бывшие друзья в школе тоже не были прилежными и хорошими учениками, учились тоже неважно, гуляли, веселились, но только практически не баловались наркотиками и алкоголем, хоть и любили вечеринки и молодежные тусовки. Только в вузе они взялись за ум и стали хорошими учениками, а так были разгильдяями, лентяями и гуляками, поддерживая хорошие отношения с родителями, которые умерли своей смертью, прожив долгую и счастливую жизнь.

Сами маньяки ненавидели родителей за то, что те их бросили на произвол судьбы, пребывая в алкогольной и наркотической зависимости. За этот чудовищный поступок убийцы расправились с ними. Маньяки распяли их на крестах и оставили истекать кровью, заклеив рот канцелярским клеем. Нашли их в заброшенном здании мертвыми, и это страшное убийство вошло в историю страны, названное религиозным убийством.