Проклятый любовью

К ноге девушки прикована толстая цепь, руки стягивает веревка. Во рту – грязный кляп. По щекам текут слезы. Она сидит в маленькой комнате, вокруг – густая темнота; опасность незримо витает в воздухе. Форточка стучит от ветра, а над дверью внезапно вспыхивает лампа. Девушка в страхе забивается в угол и мелко дрожит. Дверь открывается, и порог переступает высокий мужчина, одетый в белое. На черном фоне комнаты он выглядит падшим ангелом, спустившимся в преисподнюю. Темные глаза торжествующе блестят, а пальцы сжимают ручную пилу.

Глаза девушки расширяются от ужаса, цепь гулко звенит, вспарывая тишину. Бедняжка стонет и отчаянно мотает головой, но острые зубья уже с хрустом вгрызаются в ее правую кисть. Вместо стружки – багровые брызги. До слуха Романа доносится зловещий смех.

А потом Роман снова падает во тьму и через мгновение оказывается в собственной комнате. И в ушах тревожно звенит голос Лидии: «Там… там пытки!» Его заглушают голоса призраков: «Убей Маргариту, освободи себя от проклятия… Мы не дадим вам покоя!»

Когда Роман очнулся, уже рассвело. Бледное утро угрюмо заглядывало в окно, швыряя в стекло пожелтевшие листья. Над кроватью все еще горел ночник. В доме стелилась тишина.

Он сидел, прислонившись спиной к тумбочке, и чувствовал себя невероятно опустошенным, как будто много лет был в летаргическом сне, а теперь очнулся. Повернув голову, он увидел Маргариту, свернувшуюся калачиком на кровати.

Убей Маргариту, освободись от проклятия…

Роман рывком поднялся, подошел к сестре и осторожно тронул ее за плечо. Больше всего на свете он боялся сейчас обнаружить ее мертвой. Но Маргарита шелохнулась, распахнула глаза и посмотрела на него.

– Они ушли? – От ужаса она едва шептала, голос был тоненьким, почти детским.

– Ушли.

– Я все видела, – устало произнесла она и отвернулась. – Род нераскаявшихся убийц. Какая страшная правда…

Но Роман думал о другом. Его все еще мучили голоса. Призраки нашептывали об убийстве, а в уме всплывали слова бабки: «Не любил бы Маргариту, убереглась бы она…»

В голове промелькнула мысль, и Роман принял решение.

Глава 15

Трудное решение

Он топтался на пороге комнаты и все никак не решался войти. Руки с трудом удерживали поднос, на котором стояли чашки с чаем. В десятый раз Роман прокручивал в голове приготовленную заранее речь. Снова и снова представлял, как просит сестру уехать, и по ее лицу пробегает судорога, а на губах затухает улыбка. По щекам расползается румянец волнения, а взгляд затуманивается слезами. Как много сил потрачено, чтобы удержать Маргариту – и теперь нужно отказаться от нее!

Любовь твоя проклятая…

Слова бабки все звучали и звучали в ушах, не давая ни на секунду расслабиться.

Роман шагнул вперед. Комната была наполнена тишиной и полумраком. Большое окно пряталось за темно-синими шторами, от постели веяло одиночеством и тоской. Он поставил поднос и взглянул на сестру. Та сидела на стуле, положив локти на стол, и бесцельно смотрела перед собой. Было трудно узнать в этой сильно похудевшей, с потухшими глазами девушке, прежнюю Маргариту. Неудержимое, обжигающее отчаяние как будто высосало из нее последние силы.

Некоторое время он стоял, как приклеенный, не зная с чего начать. Расстегнул тугой воротник, чтобы вздохнуть свободнее. Тишина угнетала сильнее, нависала, как готовое сорваться лезвие гильотины. Какой выход? Убить или отпустить? Оставить все, как есть? Вряд ли призраки солгали, сказав, что не оставят их в покое. Но выдержит ли Маргарита такой тяжелый разговор?

Тревожное карканье ворон пронзило вязкую тишину. Роман подошел к окну, раздвинул шторы; заморгал от ударившего в лицо света, раздраженно протирая глаза кулаком. Природа дышала печальным великолепием. Яркий и безмятежный лес притягивал взгляд, но душа сжималась от боли. К чему эта красота вокруг, когда собственная жизнь катится к чертям?

Роман подошел к сестре и коснулся плеча. Девушка подняла голову. Во взгляде таилась усталость, у глаз залегли темные тени.

– Марго… – Слова жалили язык. – Тебе нужно уехать.

– Уехать? Почему? – Голос безразличный, взгляд отчужденный. Из нее словно выпили все эмоции.

– Так будет лучше.

– Для тебя?