Проклятый код (СИ)

— У меня есть один очень близкий друг вождь племени Нук из народности Оджибе. Их тотем медведь. Даже его имя Матхотопа переводится на английский, как три стоящих медведя.

Я, кажется, начал понимать, что хотел сказать нам Балу и, подозревая суть его предложений, готовился к отпору.

— Его жена, Кими. Она всегда хотела иметь дочь, но у них рождались лишь сыновья. Матхотопа всегда мне говорил, что если бы у него была дочь, то для него было бы счастьем породниться со мной, полумедведем. Они видят во мне воплощение медведя в человеческой сущности, который для них священное животное, их тотем. Это тебе и яйцеклетка зигота и женщина, я думаю, та которая сможет и захочет выносить в себе такого ребенка.

Помню я так и застыл с открытым от удивления ртом, нейромод сам деактивировался и молчал. Удивительно, но Мюриэл поддержала его. Мне не оставалось ничего другого, как согласиться. Когда я сообщил о наших планах Кларку, он был в панике.

— Представь себе последствия, если ты допустишь хоть малейшую ошибку, — Кларк, обычно говоривший спокойным голосом, не мог сдержать эмоций, — тебе тогда не избежать тюрьмы. Человеческое общество усиливает негативное давление на нас с каждым днем. Если ты ошибешься, будет повод к принятию драконовских законов в отношении спаунов.

Но…

Через четыре дня из Британской Колумбии Канады приехал индейский вождь Матхотопа и его жена Кими. О серьезности их намерений говорило то, что они привезли с собой племенного шамана. Я понял, что у меня больше нет выбора, но я еще пытался сопротивляться.

Шаман, указывая на меня на английском языке сказал, обращаясь к Балу.

— Это тот колдун, о котором ты говорил?

Балу подмигнул мне и пожал своими огромными плечами, одновременно с этим отвечая шаману.

— Да это он.

— Aaniin odoodemaayan? — спросил шаман.

Я активировал нейромод, чтобы перевести фразу с языка оджибе. Обычное приветствие, принятое в народе оджибе, спрашивалось какой у меня тотем.

— Я не принадлежу ни какому тотему? — ответил я.

Шаман, что-то бормоча нечленораздельное, достал из кожаной сумки, висящей на плече сушеную медвежью лапу, к которой на кожаных тесемках были привязаны несколько покоричневевших от времени маленьких косточек — фаланги человеческих пальцев, с серьезным видом подпалил пучок птичьих перьев, окурил меня их дымом и тут же начал трясти сухой медвежьей лапой с костяшками. Так он обошел меня несколько раз, стоная и подвывая на разные лады. Сдувал едкий дым с перьев в мою сторону. С треском потряхивал перед моим лицом медвежьей лапой. Я глядя на дикарские ритуалы стоял с улыбкой, но неожиданно к своему удивлению почувствовал, как по всему моему телу побежали мурашки, и прошла несколько раз от кончиков пальцев ног до макушки теплая волна. Я услышал зов нейромода. Это было так неожиданно, что я растерялся, не понимая, как реагировать на происходящие со мной метаморфозы.

«Что в имени моем тебе Атрайе?»

«Что ты видишь?»

«Большая птица в огне, вместо пера у нее многочисленные электрические разряды»

Мое тело окутала странная аура похожая на эффект Кирлиана. Я тут же вспомнил цыганку Мару, точно такие ощущения я испытал, когда познакомился с ней. Сосредоточившись, я активировал биочип, чтобы проанализировать воздействие, что оказал на меня шаман.

Ничего сверхъестественного. Обычное взаимодействие объектов при повышенном электрическом поле с достаточно высокой частотой. Вокруг меня была область, наполненная ионизированными частицами азота. И больше ничего. Удивительно именно ионизированные частицы азота мы используем для работы азотистыми компонентами ДНК.

Как этому человеку, трясущему передо мной сухой лапой медведя, удалось получить информацию из ионизированного воздуха, и которую он озвучил после ритуала? Непонятно. Я не видел ничего в себе, что могло бы помочь ему идентифицировать мою тотемную принадлежность. Кроме «огненной птицы», образ которой передал Атрайе. Мы кумвитаи можем управлять процессами жизни, управлять клетками, информацией зашифрованной в ДНК, РНК, мы можем менять ее, мы можем читать и предавать мысли. Но не можем управлять невидимыми метафизическими процессами, предшествующими возникновению материи сознания. Возможно, Сознание стало тем камнем преткновения, загадочной причиной, изменившей мировоззрение Альберто Гирландайо и ставшей причиной его затворничества.

— У тебя есть тотем, но ты не знаешь о нем, — наконец сказал шаман, перестав трясти лапой и завывать, — потому что этот тотем должен был появиться, но не появился. Когда наши люди жили на острове Черепахи, к ним из черных бездонных глубин моря поднялись семь сверкающих ракушек миигис. Одна из них была очень сильной и смертельной для людей, поэтому верховные духи погрузили ее обратно под воду. Спрятав ее от мира людей. Шесть же ракушек, которые остались с людьми, основали наши тотемы. Это были Быкоголов, Эхороб, Утка, Шилохвостка, Медведь и Хвост лося. Если бы та седьмая раковина осталась, то она должна была бы учредить самый главный тотем — тотем Громовой птицы.

Шаман глядя мне прямо в глаза кивнул.