Проклятый граф

Голос блондина разорвал предутреннюю тишину, заставив его собеседницу вновь вздрогнуть от неожиданности. Морально готовая к тому, что молодой человек сейчас предложит ей как можно скорее отправляться восвояси, она не поверила своим ушам.

– Нет?

– Нет, – Эрик уверенно покачал головой и неожиданно улыбнулся, – Без тебя здесь станет скучно. Да и, кажется, я начинаю привыкать к твоему странному поведению, манере разговора… Хотя, – тут он неожиданно нахмурился, – Если ты захочешь уйти, я не стану насильно удерживать тебя здесь. Я понимаю, тебе, наверное, не особенно интересно хоронить себя заживо за стенами замка, так далеко от людей…

Татьяна вздохнула и, невольно улыбнувшись, подчиняясь внезапному порыву, мягко взяла собеседника за руку, слегка сжав его пальцы.

– Ты, должно быть, удивишься, но я всегда мечтала жить где-нибудь на отшибе от людей. Так что этот замок – просто таки идеальное для меня место! Если бы еще он не стремился меня покалечить…

– Он не стремится тебя покалечить, – вероятно, эти слова молодой человек собирался произнести серьезно, быть может, даже строго, или, по крайней мере, удивленно, однако улыбка, прочно поселившаяся на его губах и нашедшая свое отражение в голосе, испортила все впечатление. Эрик медленно втянул прохладный воздух и, зачем-то оглянувшись на льва, вновь перевел взгляд на девушку.

– Значит, ты остаешься?

Та чуть пожала плечами, не скрывая ответной улыбки.

– Значит, да.

***

В комнату, которую с недавних пор она имела полное право называть «своей», Татьяна вошла, когда утреннее солнце только начинало золотить верхушки могучих деревьев старого леса. Под нос она мурлыкала какую-то английскую песенку, чьих слов толком и не знала, однако, вдохновленная ночной прогулкой, испытывала просто таки острую необходимость петь хоть что-нибудь. А так как ничего другого вспомнить ей не удалось, девушка предпочла просто заменять позабытые слова вдохновенным мычанием, старательно выстраивая мелодию.

Настроение у нее, не взирая даже на весьма печальные откровения Эрика, было более, чем потрясающим. Провести добрую половину ночи в компании человека, которого почитаешь весьма и весьма привлекательным, да еще и получить от него фактически официальное приглашение остаться так долго, как только пожелаешь сама – ну что может быть лучше для молодой девушки? Сложно даже представить, чем могло бы дополниться это счастье…

– О, девушка знает английский?

Знакомый нахальный голос, в котором, как и всегда, звучала совершенно нескрываемая насмешка, мигом заставил девушку отвлечься от приятных размышлений и как-то сразу осознать, что же все-таки могло бы дополнить обрушившееся на нее счастье. Отсутствие каких бы то ни было неприятностей – вот, что сделало бы удовольствие совершенно полным.

А между тем, неприятность, только что подавшая голос, возлежала на кровати Татьяны, совершенно некультурным образом поставив на пыльное покрывало ноги в тяжелых ботинках.

– Девушка видит крайнюю степень наглости! – возмутилась Татьяна и, схватив с трельяжа, возле которого остановилась, подштанники, которыми не так давно пыталась убрать пыль, шлепнула этой импровизированной тряпкой по колену молодого человека, – Ну-ка, брысь отсюда!

Самым удивительным было, пожалуй, то, что Роман совершенно не расстроился от такого обращения к нему. Даже шлепок тряпкой он воспринял довольно индифферентно и, положив себе на грудь книгу, которую до сей поры держал в руках, с явно деланным интересом воззрился на собственные ногти.

– Должен тебе сказать… – задумчиво начал он, медленно переводя взгляд на собеседницу, – Что для бедной испуганной девушки ты ведешь себя чересчур уж нагло. А вдруг я тебя все-таки съем?

– Не съешь, – Татьяна недовольно махнула тряпкой и, закашлявшись от поднявшейся пыли, поспешила отбросить ее, – Иначе твой брат тебе голову открутит.

– О, значит, ты поверила в его обещания и торжественные клятвы? – Роман, прищурившись, спустил одну ногу с кровати и сел попрямее. Книжка, про которую он, судя по всему, успел забыть, шлепнулась ему на колени, напоминая о себе.

– Ты что, подсматривал? – девушка недовольно поморщилась. Молодой человек вежливо улыбнулся и не менее вежливо кивнул.

– Я еще и подслушивал, – похвастался он и, бросив взгляд на книжку, вновь взял ее в руки, – А ты, как я погляжу, времени даром не теряешь. Не этой ли книжечкой продиктованы твои приставания к Эрику?

– Я к нему не пристаю! – мигом возмутилась Татьяна, – Он сам!.. – взгляд ее зацепился за название книги, – Где ты вообще взял эту фигню?

– У тебя на тумбочке, – юноша очаровательно улыбнулся и, не удержавшись, хихикнул, – Я понимаю, конечно, что ж еще читать девушке, как не «Интимные дневники миссис…» – как бишь ее? – молодой человек бросил взгляд на потрепанную обложку, – «Хандеберг». Кто это вообще хоть?

Девушка хмыкнула.

– Ну, это же ты ее сейчас читал. Вот и расскажи мне, что это за миссис.

– Она лежала на твоей тумбочке! – запротестовал юноша, и Татьяна, фыркнув, закатила глаза.