Проклятый граф. Том V. Ночь Большой луны

Со стороны гостиной, следуя за мальчиком, шел еще кто-то.

– Влад… – Роман, первым заметив еще одного оставленного ими в замке человека, хмурясь, шагнул вперед сам, – Что у вас здесь стряслось? Что произошло?

Мотоциклист тяжело вздохнул и, переведя вместо ответа взгляд на Ричарда, быстро улыбнулся ему. Затем провел ладонью по лицу и, буквально заставляя себя признаваться, выдавил:

– Дэйв.

– Дэйв?! – Ричард, едва ли не подскочив, метнулся вперед, отталкивая племянника и едва не хватая собеседника за грудки, – Где он?! Что с ним?!!

– Тише-тише, господин баронет, – другой голос, перебив взволнованного оборотня, присоединился к беседе, и в холл вышел явственно утомленный Андре в перепачканной кровью одежде, с красными от нее же руками, – Он уже отдыхает. Чарли сделал все, что было необходимо, даже более того! Можете мне поверить, этот пират умеет зашивать раны… – заметив, что слушатели его по-прежнему ничего не понимают, ведьмак устало опустил руки, – Он встретился с Виктором, Ричард. С тем самым Виком, так неплохо владеющим стилетами… Один из них торчал у него под лопаткой.

– Господи… – Ричард, бледнея буквально на глазах, немного шатнулся вперед, – Где Чарли? Он с ним? Как… что… я… – он поперхнулся и, не в силах больше ничего сказать, замотал головой.

Альберт, успевший приблизиться к ним, тяжело вздохнул, с сочувствием глядя на бывшего, да и нынешнего соратника.

– Андре… будь добр, объясни, что произошло. Я пока что не совсем понимаю, тем более, что Чарли ведь не умеет лечить животных?

– Верно! – Винсент, как-то сразу сообразивший, о чем идет речь, обеспокоенно подался вперед, – Перед Ночью Большой луны Дэйв не способен принимать человеческий облик, она влияет на него… Как же Чарли сумел?..

– Так значит, ты знал, что он не может обращаться? – ведьмак скривился, качая головой, – А мы-то с Чарли надеялись убедить его обратиться самостоятельно… По счастью, я вспомнил о зелье, которому меня учил ты, папа, – он перевел взгляд на великого мага, – Том самом, что может обратить зверя в человека даже против его воли. Оно сработало, иначе, боюсь, бедняга Дэйв истек бы кровью прямо на полу холла. Когда он, наконец, стал человеком, Чарли смог заняться его ранами. Со стилетом было сложнее всего – стоило вытащить его, как кровь чуть ли не фонтаном ударила, пришлось сильно повозиться… К счастью, мы справились. Он отдыхает сейчас под присмотром Чарли… И, кстати, пришел его отец.

– Тьери здесь? – Эрик, удивленно сдвинув брови, переглянулся с братьями, – Он, конечно, говорил, что подойдет, но, говоря начистоту, я уже успел забыть об этом… Что ж, может, оно и к лучшему. Нам тоже есть, что обсудить и с ним… – он глубоко вздохнул, – И с Паоло, и с Марко, да и со всеми вами. Пойдемте в гостиную… Анри, – молодой граф быстро улыбнулся сыну, – Проводи маму.

Девушка, просияв, поднялась с корточек и, сжав руку сына, шагнула, было, в сторону гостиной, когда брат внезапно остановил ее.

– Подожди-ка… А где кулон? – он, хмурясь, перевел взгляд на ее запястье и насторожился еще больше, – И браслет… Татьяна, неужели?..

– Позже, Андре, позже, – Альберт, прекрасно понимая, что беседовать в холле о таких вещах несколько не комильфо, аккуратно, чтобы самому не испачкаться в крови, повернул сына лицом к гостиной, – Пойди приведи себя в порядок, и возвращайся. Мы все расскажем тебе, вот только… Полагаю, Ричарду лучше пройти к Дэйву. Чарли проследит, чтобы он не бросался на грудь раненому другу со слезами, и расскажет более или менее подробно о его состоянии здоровья.

Оборотень, не в силах сейчас оспаривать слова мастера, совпадающие с его собственными желаниями, быстро кивнул и, не медля ни секунды, направился прочь, стремясь скорее увидеть пострадавшего друга.

Оставшиеся в холле люди, ничего не говоря, лишь проводили его понимающими взглядами. Ни для кого из них не было секретом, насколько Ричард привязан к Дэйву, и Людовик порою даже немного ревновал, чувствуя, что в сердце оборотня они с хранителем памяти делят одну планку на двоих – обоих их Лэрд воспринимал практически как своих сыновей.

Возле комнаты Дэйва, ставшей сейчас почти больничной палатой, обнаружился Тьери, который, увидев приближающегося быстрым шагом и едва ли не бегущего мужчину, сочувственно вздохнул и, сделав шаг в сторону от двери, приглашающе указал на нее.

Ричард даже не заметил его. Он распахнул дверь комнаты, замирая на несколько секунд на пороге и, увидев лежащего на кровати, перебинтованного едва ли не до состояния мумии, с кое-где выступившими на белой марле кровавыми пятнами, друга, приглушенно охнул, сжимая рукой собственное горло. Чувство вины, бессмысленное, но неимоверно сильное затопило его с головой, удушающая волна гнева, ненависти к бывшему другу, так страшно ранившему друга настоящего поднялась в его душе.

Чарли, сидящий на стуле возле кровати и пристально следящий за своим пациентом, не оставляющий его ни на миг, услышав, что кто-то пришел, обернулся и, кивнув оборотню, поднялся на ноги, уступая стул ему.