Проклятый город

— Скрывать нам нечего, — доверительно сказал Метц, — мы приятно ужинали в номерах Сэма Мелроуза в борделе. Кроме меня там были еще Арт, Монти, Тони, Макс Бек и Фред Поуп. Для нас танцевала стриптиз Мэйбл Леклэр. Она ушла из «Гейети» около одиннадцати. В час ночи отвалил Тони — торопился на свиданку. Ну а мы с Артом и Монти отправились сюда.

Метц помолчал, а потом как бы с ленцой добавил:

— Ты хочешь еще что-нибудь спросить?

Охрипшим голосом Хэрли проговорил:

— А эта красотка, танцовщица Леклэр, конечно же, не передавала Ренсу Дэймону пять кусков за дело Шелдона, и…

— Ты это о чем, Пит?

— И вы, ребята, не волокли Дэймона из театра, когда он истекал кровью…

Метц повернулся к Уэлшу и Клайну и со всей серьезностью спросил:

— Ребята, ни у кого из вас в кармане не завалялся Дэймон? — Преступник глянул на полицейского: — Пит, кто же тебе наговорил такого?

Хэрли глянул на Макфи. Тот ничего не сказал. В его взгляде читались тревога и злость, но губы детектива расплывались в улыбке, и Хэрли ничего не оставалось, кроме как промолчать.

— И вы что, даже не слышали о том, что Тони Старк сломал себе шею в аварии на Хоуторне?

— Боже, какой ужас! Как это случилось?

Хэрли, уже не скрывая своих эмоций, рыкнул:

— Он в больнице Мерси. Жить будет.

— Тогда нам лучше пойти навестить Тони. Купим ему цветов.

Метц поднялся, нахлобучил шляпу и застегнул плащ. Арт Клайн натянул пальто и разгладил брюки. Монти Уэлш тщательно причесал волосы.

— Ну что, Макфи, скоро увидимся, — улыбнулся Метц. — Знатная получилась вечеринка.

— Ждите сегодня вечером в своем борделе наряд полиции нравов. Будет Слэттери с ребятами. Около полуночи, — сказал Хэрли, когда бандиты подошли уже к самой двери.

— Субботний вечер — самое лучшее время, чтобы заглянуть к нам на огонек…

— Надо будет устроить представление пошикарнее, чтобы не разочаровать мэра.

— О-хо-хо, — вздохнул Метц, — сам мэр к нам пожалует.

Они ушли.

9

Рой Круикшэнк сразу же вцепился аристократическими ручонками в бутылку и плеснул себе джина. Сдвинув на затылок шляпу, он спросил:

— Макфи, ты работаешь на этих ребят?

Макфи зло усмехнулся:

— Бот только почему я не рассказал об этом Хэрли? — Он стал прохаживаться по комнате, разминая мышцы. — Почему я не рассказал ему, как эти мудаки висели на хвосте у нас с Мэйо? Как они перевернулись в том самом седане, на Хоуторне? Да потому, Рой, что Хэрли и сам обо всем догадался.

— Я, конечно, мог бы вызвать машину с полицейскими, — взорвался Хэрли. — Но Морри Ласкер отпустил бы этих козлов под залог еще до того, как их доставили в управление! А если бы мне удалось довести дело до суда, что уж совсем невероятно, Метц с парнями представили бы уйму всевозможных алиби, и Ласкер весело посмеялся бы над всеми этими рассказами о якобы имевшей место погоне под покровом ночной тьмы. «Уважаемые присяжные заседатели! По словам свидетеля, в театре был только один электрический фонарик. Как же в таком случае он смог рассмотреть моих подзащитных?» — Хэрли покрутил в пальцах сигарету. — Газетчики тут же завопят о полицейском произволе, обвинят во всех смертных грехах окружного прокурора, и все ради того, чтобы вытащить мерзавцев. И чтобы надрать мне задницу.

— Харли начинает по-настоящему злиться, — протянул Рой.

— А что ты хочешь за две сотни баксов в месяц? Было бы просто классно, сцапай я банду Мелроуза. Но если окажется, что я свалял дурака, я лишусь полицейского жетона. Вспомни-ка, что было с Фрэнком Уордом. Он погнался за Мелроузом, который летел по шоссе со скоростью хорошо за семьдесят, и выписал ему штраф. В итоге Фрэнк потерял работу, а у него пятеро детей. — Хэрли надвинул шляпу на глаза, поднялся. — Шеф мне сказал: «Хэрли, ты хороший коп, но не пытайся быть слишком хорошим». Так я и не буду.

За Хэрли захлопнулась дверь.

— Хэрли парень неплохой, — произнес Рой Круикшэнк, сунув сигарету в зубы. И рассмеялся так, что у него ходуном заходило брюхо. — Сегодня вечером в «Испанском борделе» Мелроуза будет наряд полиции нравов. Подъедет и мэр. Метц, конечно, превратит это заведение в филиал женского монастыря — в игральном зале будут только шашки, мэру предложат лимонад, он его выпьет, толкнет душевную речь о том, как все безоблачно и спокойно в нашем городе. Все что угодно, лишь бы не связываться с этими ребятами.

Макфи пошел в ванную. Тщательно вымыл лицо горячей водой, принял душ. Смазал запястья успокоительной мазью, надел чистую пижаму, банный халат. Посмотрел в зеркало. Под левым глазом красовался синяк. Губы были разбиты и опухли. Взгляд все еще пылал яростью.

На кухне Макфи сварил кофе, приготовил яичницу с ветчиной, добавил печенье, положил все на поднос. К этому моменту Круикшэнк уже успел привести столик в порядок.

— Клево! — воскликнул Круикшэнк.

Они ели молча. Макфи полностью сосредоточился на еде. Круикшэнк ел неаккуратно, как обычно, об этом можно было судить по заляпанному желтком галстуку.