Проклятый город

— Ex parvis saepe magnarum rerum momenta pendent,[39] — отозвался Снегин, когда автобус тронулся, и вполголоса добавил, перевирая бессмертное лермонтовское «Прощание»:

Прощай, немытая Россия,
Страна рабов, страна господ,
Прощайте, дали голубые
И вымирающий народ…

— Вот уж не думала, что сыщик может быть помешан на стихах, — сказала Эвелина, с интересом изучая содержание Ларисиной сумки.

— Во-первых, я не сыщик, а интеллектуальный террорист. А во-вторых, если сыщик человек, то ничто человеческое ему не чуждо.

— Господи, какая я страшная! — ужаснулась Эвелина, поворачивая маленькое зеркальце так, чтобы на него падал скудный свет от фонарей приближавшейся финской таможни.

— Ты совсем не страшная, только очень большеротая, — сказал Снегин, расправляя затекшие ноги.

Теперь он наконец мог расслабиться — меток на Еве нет или же мцимовцы не додумались, что он выберет столь экстравагантный способ исчезновения из страны. Не слишком комфортный, не в его, надобно признать, стиле, но в этом-то и соль!

— Большеротые всегда в моде! — возразила Эвелина и едва не ахнула, увидев около передней двери автобуса финского пограничника. — У нас что же, и тут будут проверять документы?

— Чистая формальность, — успокоил ее Снегин. — Увидишь, он наши карты даже в идентификатор вставлять не будет. Жители Свободной зоны пользуются здесь некоторыми льготами.

Где-то далеко позади загремел гром. Гроза докатилась до любимого и ненавидимого Игорем Дмитриевичем города. Грохочущая тьма накрыла Питер, но это была совсем не та тьма, которая способна просочиться в сердце, протечь глубоко в душу, чтобы посеять в них семена тлена и гниения.

Двери автобуса закрылись, и он мягко покатил в мерцающую звездами ночь. Эвелина уронила голову на плечо Снегина и мгновенно заснула, словно наигравшийся ребенок, едва успевший добраться до постели. В отличие от нее, Игорь Дмитриевич долго еще не мог сомкнуть глаз. Он то бормотал рубаи Хайяма, комментируя их латинскими изречениями, то шепотом декламировал с детства засевшие в памяти обрывки стихов и песен старых бардов:

Те, кому нечего ждать, садятся в седло,
Их не догнать, уже не догнать…[40]

А сон все не шел и не шел. Потому что страшно хотелось курить. И выпить стакан водки. И было нестерпимо думать, что он никогда больше не увидит истекающий кровью закат, перечеркнутый шпилем колокольни Крестовоздвиженской церкви.

ЛИКИ КОНТАКТА (Повести)

В периоды высокой социальной напряженности возрастает страх перед всевозможными космическими заговорами и нашествиями: в XV–XVI столетиях — пришествием Антихриста и концом света, сегодня — перспективой быть завоеванными или уничтоженными космическими пришельцами.

Пол Хасон. Тайны колдовства

Пролог

После того как Толик Середа прочитал хвалебную оду в мою честь и было выпито по второй рюмке, я обратился к ребятам с заранее заготовленной речью. Суть ее, если отбросить барочные завитушки, сводилась к тому, что каждый тонкий журнал стремится превратиться в толстый, ибо кто прекращает карабкаться вверх, неизбежно сползает вниз. Ситуация на издательском рынке складывается благоприятная для того, чтобы к Новому году открыть несколько новых рубрик и, если у сотрудников «ЧАДа» возникнут на этот счет Дельные предложения, мы немедленно их рассмотрим.

Ваня Кожин тотчас заявил, что у него имеются кое-какие соображения и он готов ими поделиться. Я мысленно ахнул, поскольку побаиваюсь Ваниных экспромтов. Говорить он способен долго, умно и не без юмора, но, как человек увлекающийся, к середине речи забывает, с чего начал, и, отстаивая существование, например, Геродотовых амазонок, запросто может завершить выступление развернутым описанием характерных особенностей проституции в Древнем Риме.

— Погоди, Ваня, мы обсудим твои соображения в рабочем порядке, — спас, как обычно, положение Миша Машков — человек редкой разумности, страдающий разве что излишней педантичностью, переходящей порой в откровенное занудство. — Раз уж мы собрались чествовать шефа, мне бы хотелось поднять тост — у всех налито? — за то, чтобы он так же умело и успешно руководил толстыми «Чудесами, аномалиями и диковинами», как руководил тонкими.

Выпито было дружно и с чувством. Закусили тоже с аппетитом, после трудового дня у молодежи прорезался волчий аппетит, и, воспользовавшись этим, я внес деловое предложение:

— Прежде чем озвучивать новые рубрики, я просил бы вас прикинуть их содержание хотя бы на три-четыре номера. А лучше на полгода. Набросать план на одну-две странички, обязательно указав источники, из которых мы сможем черпать материалы по заявленной теме.