Проклятый горн

— Ого! Меня трудно удивить, Людвиг! Но вы каждый раз с этим прекрасно справляетесь! Да. Это Джоэтто Диванкони. Когда он работал над ней, то был еще молод и не так известен, как сейчас, являясь придворным скульптором ветецких дожей и достраивая самую красивую церковь города. Мы учились с ним у одного наставника. — И, увидев мой взгляд, инквизитор с некоторой печалью улыбнулся. — Я не сразу посвятил себя служению Господу. Будущее аристократа, в отличие от вашего, оказалось не столь кристально ясным. Скульптура была моим увлечением. Какое-то время. И когда родственнику потребовался мастер для создания склепа его покойной жены, я посоветовал Джоэтто. Он уже в свои девятнадцать считался гением. Но давайте оставим прошлое в прошлом. Вернемся к настоящему, которое, к сожалению, не столь яркое, как наша юность.

Отец Март поднял с земли небольшой ломик с плоским концом, вставил его под стальную дверь, нажал, поддев одну из незапертых створок. Та, неприятно лязгнув, распахнулась, и в нос мне ударил ощутимый запах мертвечины.

Свет проникал в помещение через окошки в верхней части стен, сделанные в виде узорчатых крестов. Было довольно светло, так что я разглядел четыре ниши под каменными арками, украшенными резными веточками плюща и мяты.

Четыре гроба.

Два стояли пустыми, не закрытыми, все еще ожидая новых и пока еще не умерших жильцов, два уже обрели свое содержимое. Один из них оказался с простой крышкой, временной заменой, пока резчик по камню не создаст оригинальную, с изображением усопшего на ней.

Последняя усыпальница, хотя на ней не было ни пылинки, ни паутинки, казалась самой старой. На крышке лежала каменная женщина, миниатюрная, совсем еще молодая, в простом платье, со сложенными на груди руками и лилиями, вплетенными в мраморные волосы. Даже слепому было видно, что над ней работал тот же мастер, что и над Девой Марией, украшавшей склеп.

— Это жена барона?

— Да.

— А здесь? — Я указал на недоделанный гроб, от которого пахло разложением.

— Его дочь. Симонетта. Она скончалась две недели назад от чахотки. И я хотел бы, чтобы вы взглянули на тело.

— Странное желание. Я ушел, — сообщил Проповедник, ящерицей юркнув из склепа на открытый воздух.

— Хорошо, — сказал я сразу обоим.

Я решил не удивляться действиям инквизитора, понимая, что человек он серьезный и ничего не делает без причины.

— Тогда помогите мне.

Мы с двух сторон взялись за крышку, немного сдвинули ее, из-за чего она страшно проскрежетала, затем, напрягая руки, сняли и положили на чистый пол. Запах смерти теперь властвовал в этом помещении безраздельно.

Без всякого трепета я заглянул внутрь, уже представляя, что увижу.

Как оказалось — не представлял.

Помешкав несколько мгновений, я довольно недальновидно помянул черта при инквизиторе.

— Не стоит, — тут же одернул он меня, нисколько не повысив голоса. — Здесь его, конечно, не бывало, но примите мой совет, Людвиг. В вашем положении, когда каждое полнолуние вы рискуете привлечь к себе всякую нечисть, любое упоминание адских созданий может привести к беде. Возьмите себе в привычку говорить о них как можно реже. Что думаете?

— О ваших словах? Они разумны. Об этом? Даже не знаю.

Лежавшая в гробу девушка напоминала куклу, которую хорошо потрясли в коробке. Спутанные черные волосы, впалые щеки, мертвая кожа, приоткрытый рот, так что были видны зубы. Удар саблей, а может и мечом, расколол ее череп на две части, запачкав левую половину лица темной кровью. Погребальное фиолетовое платье порвано в лоскуты, один рукав отсутствует. Я видел, как сквозь дыру в одежде зияют бело-красно-коричневые ребра, на которых почти не осталось плоти. Также она отсутствовала на правой руке от плеча до локтя и на ногах.

— Она выглядит так безобразно, потому что я попросил ничего не трогать до моего, а потом уже до вашего приезда, — решил пояснить отец Март.

— Вы уверены, что причиной смерти была болезнь?

— Насколько может быть уверен человек, не присутствующий при этом. Но я позвал вас именно для того, чтобы узнать мнение стража, который повидал на своем веку много необычного.

Задержав дыхание, я склонился над трупом. Изучил лицо, губы, затем части, где отсутствовала плоть. Выпрямился, сказав:

— Впечатление, что эти… повреждения, скажем так, нанесли, уже когда она была мертва. Это похоже на работу анатома. Чтобы удалить мышцы, использовали нож, и делали это весьма аккуратно.

Он кивнул, явно довольный тем, что услышал:

— Скорее мясника, Людвиг. Мясник тоже может работать аккуратно.

Мы вышли на свежий воздух и яркое солнце. Здесь нас уже ждали две женщины и двое мужчин в крестьянских одеждах.

— Мы закончили, приступайте, — бросил инквизитор.

Ничего не говоря, они вошли в прохладу склепа, и я увидел, что, собравшись у гроба, стали приводить захоронение в надлежащее состояние.

— Теперь, когда вы все видели своими глазами, я расскажу, что здесь случилось. — Отец Март неспешно шел от кладбища к маленькой кованой скамеечке, примостившейся в тени лохматой оливы. — Спустя неделю после похорон Симонетты слуги заметили, что дверь в склеп приоткрыта и кто-то украл тело.