Проклятый дар. Наваждение

Местные жители не обращали на нас внимания. Видно, туристы, приезжающие поглазеть на руины, не были здесь в диковинку. К счастью, вскоре наткнулись на продуктовую лавку. У входа стояла женщина, замотанная в темную хламиду, которая, если мне не изменяет память, именуется сари. Я первая двинулась к лавке, но замерла, встретившись взглядом со старухой.

Черные глаза, почти спрятанные под набрякшими веками, впились в мое лицо. Было в них что-то пугающее, отчего я неуверенно попятилась. А после тирады, выданной старой каргой, вообще чуть не провалилась сквозь землю.

— Проклятая! — заголосила она на всю улицу, прожигая меня безумным взглядом. — Ты — проклятая!

Снова отступив, я врезалась в спешащего ко мне Этери. Венгры окружили старуху, казалось, даже не заметившую их появления, и принялись требовать объяснения, что означают ее слова.

По морщинистому лицу расползлась злорадная улыбка. Продолжая игнорировать моих спутников, она снова обратилась ко мне:

— Жить тебе осталось недолго. Скоро умрешь, как и все те, кого коснулась проклятая сила.

— А вот с этого момента поподробнее, — тоном, не терпящим возражений, начал Крис и попытался применить силу внушения, чтобы разговорить строптивую бабку.

Но та только косо на него посмотрела и отвернулась. Обескураженный этим, парень оглянулся на друзей, как бы ища поддержки, и недоуменно пожал плечами. Может, сумасшедшие не поддаются гипнозу? Индианка немного помолчала, то ли раздумывая, стоит ли нам еще что-нибудь сообщить, то ли желая нас подразнить и помучить. Потом неспешно поковыляла по дороге, а мы, как дрессированные зверушки, покорно поплелись следом.

— Когда-то дар Лакшми был благословением, а не проклятием, — притормозив, начала она издалека. — Он менял судьбы и даровал счастье, долгие годы радости и благоденствия. Каждый день паломники — сотни молодых девушек приходили к храму в надежде, что именно их удостоит своей милости богиня. Тех, кому выпадала такая честь, проводили в тайные обители и там под мантры и танцы прекрасных девадаси наносили на тела счастливиц особые знаки, предрекающие дальнейшую их судьбу. Секрет приготовления чудодейственной краски был известен только верным жрицам Лакшми.

Желание Индры — так звали девушку, поправшую дар богини, — мало чем отличалось от желаний ее предшественниц. Она надеялась, что Даярам, к которому прикипела душой и сердцем, полюбит ее. Главным препятствием к их союзу могла стать разница положения в обществе. Он принадлежал к высшей касте. Она — из простой бедной семьи.

Но благодаря Лакшми чаянья девушки осуществились. Церемония венчания поражала роскошью и красотой. Невеста была на седьмом небе от счастья и поспешила в храм вознести благодарственную молитву. Чувства переполняли ее, Индра смеялась и плакала. О, если бы она только знала, что тогда это были последние слезы радости, потому что потом они проливались лишь от горя: Даярам оказался жестоким человеком. Индра, мечтавшая о любви, взамен получила боль и страдания.

Одной дождливой ночью после очередных истязаний бедняжка ворвалась в святилище. Упав на колени перед статуей богини и вскинув голову, возроптала:

— Будь проклят твой дар и все, кто его пожелают! Я отрекаюсь от него!

В тот же миг небо расколола молния, а наутро бездыханное тело несчастной нашли у подножия храма.

— С тех пор дар больше никому не принес счастья, — грустно заключила старая женщина. — Во время сражений храм был разрушен, а сосуд с божественной силой утрачен навсегда. Теперь проклятие перешло к тебе, а значит, ты скоро погибнешь, повторив участь Индры и всех тех, кто унаследовал дар после нее.

— Но ведь как-то же можно от него освободиться? — в смятении прошептала я.

— Мне это неведомо, — равнодушно изрекла старуха.

Силясь сдержать слезы, я отвернулась и отошла в сторону. От сочувственных взглядов друзей делалось только хуже. Никак не могла смириться с тщетностью наших усилий и тем более с мрачным прогнозом на будущее, которого, если верить словам незнакомки, меня лишили по чьей-то злой воле.

— Ты действительно хочешь с ним расстаться? — после короткого колебания спросила индианка.

— Вы даже не представляете, как! — с жаром воскликнула я.

Старуха посмотрела на небо, словно испрашивая у того позволения на дальнейшие откровения:

— Лакшми не любит, когда пренебрегают ее подарками. Но однажды небо засияет миллионами огней, а все верующие преклонят перед богиней колена. Тогда она не сможет отказать в твоей просьбе.

— Когда?! — хором воскликнули мы. — Когда придет этот день?!

— Скоро…

Это короткое слово подхватило невесть откуда взявшееся эхо и унесло его в бесконечную высь. Небо закружилось над головою, готовое в любую минуту обрушиться на нас. Глаза сами собой закрылись, избавляя меня от новых переживаний.

* * *