Проклятый дар

Серебристые глаза впивались в мозг, заставляя клетки в буквальном смысле вскипать. Зорий закричал.

Илона забарабанила по стеклу, крича в унисон с доктором. Потом подбежала к двери, попыталась вышибить ту, но куда уж ей с ее малиновыми губами? Тщетные попытки Илоны пробраться в кабинет были смешны, и потому ей лишь оставалось стучать в стекло до боли в ладонях и с ужасом лицезреть жуткую картину.

Нина сжимала лицо Зория в руках, пристально уставившись в его глаза. Необыкновенная серость глаз Нины стала еще необыкновеннее, превратившись в яркое серебро, казалось, глаза неестественно светились. Йокин втянулся в спинку кресла, его била сильная дрожь. Доктор извивался так, словно пытался выбраться из смертельных объятий, но ему не хватало сил. Ядовитая серость глаз не выпускала, он не мог ни встать, ни кричать, ни даже моргнуть. Он смотрел в адские глаза, и с каждой секундой его лихорадило еще сильнее. Вскоре изо рта доктора забил фонтан пены.

Илона завизжала. Тут подоспел Остап. И он был не один. Его сопровождал Калев. Он едва соображал, что происходит. Нина сидит на враче, который бьется в конвульсиях. Шокирующая правда ужаснула Калева. Нина на его глазах убивала человека!

Гулкие стуки вывели Калева из потрясения. Это Остап выбивал дверь. Калев немедленно присоединился к бугаю, и они вместе через пару ударов вышибли дверь.

Остап тотчас же накинулся на Нину. Она попыталась вырваться из рук великана, но, разумеется, не смогла. Нина пиналась, лягалась, кусалась, била Остапа, но не из-за того, что он ей помешал, а из-за того, что уже потеряла контроль над собой, и не понимала, что происходит. Она выпустила монстров наружу, и теперь они едва хотели обратно.

– Илона, черт тебя побрал! – рычал Остап.

Илона, наконец, очухалась и подбежала к санитару. Он всегда держал шприц с транквилизатором в кармане. Уже через пару секунд желтоватая жидкость текла в бледное тело под силой поршня. Илона в страхе ввела максимальную дозу, позабыв на минуту о том, что масса Нины далека от тех лошадей старшего отделения. Постепенно мычания Нины затихали, и вскоре ее тело обмякло.

В кабинете наступила тишина. Она была такой неестественной и напряженной, что никто не имел храбрости ее нарушить. Остап с Илоной подошли к Калеву и все трое уставились на тело доктора Зория Йокина. Калев проверил его пульс. Доктор Йокин был мертв. Реанимация была бесполезна. У Зория из носа вытекала бесцветная жидкость – мозг. Ушные перепонки пробиты высоким давлением, о чем свидетельствуют струи крови из ушей. Мозг доктора в буквальном смысле изжарился изнутри.

Илона закрыла лицо руками и зарыдала. Это были звуки, разорвавшие, наконец, зловещую тишину. Остап грустно смотрел на Зория, не до конца понимая, от чего тот умер. Калев же не подал ни единого знака горечи, жалости или злости.

– Илона, позовите сюда санитаров с каталкой. Пусть отвезут тело доктора в морг, – скомандовал Калев.

Тотчас же рыдания Илоны наполнили коридоры лечебницы.

– А с ней что? – пробубнил великан.

Калев еще с минуту смотрел на мертвого Зория, потом, наконец, удостоил внимания лежащую на полу Нину. И впервые с трагедии проявил эмоцию.

– Запереть ее!

Глаза Калева сверкнули гневом.

Глава 6. Не разлучай

Калев нервно стучал ручкой по столу. За овальными оправами очков зеленые глаза бегло следили за строчками в отчете о вскрытии. Патологоанатом проделал свою кровавую работу в тот же день. Когда во время вскрытия он нашел причину смерти, он едва верил глазам. Мозг доктора вытек через нос и частично через уши. Такое он видел только в фильмах ужасах. Он все никак не мог подобрать корректных слов, чтобы описать причину смерти. Все-таки не каждый день люди умирают от того, что у них вскипает мозг.

Зазвонил телефон. Уже тридцать первый раз за день. Калев снова снял трубку и тут же повесил. Он знал, что звонят от спонсоров, но главврач пока был не готов дать ответ. Поэтому ручка продолжала нервно постукивать по столу.

В дверь постучали. Калев ответил не сразу, погруженный с головой в отчет. После третьего стука Калев, наконец, очнулся.

– Войдите!

Дверь открылась не сразу. Илона медлила, и это неудивительно. После утреннего инцидента, бедняжка упала в обморок. Несколькими заходами валерьянки, медсестру привели в чувство. Но и тогда от нее было мало пользы. Илоне позволили отоспаться, накачав снотворными. Ироничная судьба поставила очередного медработника на одну ступень с пациентами.

Теперь же, когда истерика отпустила молоденькую, она, наконец, добралась до главврача.

Войдя в кабинет, Илона прижалась к дверям, не желая проходить дальше, словно впереди был смертельный огонь.

– Илона, прошу тебя, присядь, – устало проговорил Калев.

Илона нехотя оторвалась от двери и неуверенно прошла к креслу. Только она опустилась на мягкую обивку, как глаза ее снова наполнились слезами.