Проклятый дар

– Я бы на Вашем месте, доктор, несколько раз подумал, прежде чем делать это, – Калев начал терять терпение, ведь никому не нравятся угрозы. – Вам здесь предоставлена исключительная экспериментальная площадка для методов лечения, которые до сих пор не признаются серьезными повсеместно! Не забывайте, какой шанс я Вам дал, в то время как другие более менее уважаемые учреждения отвергли Ваши работы, едва дочитав название титульного листа!

Йокин покраснел так, что краснее него был лишь старинный массивный стол из тиса. Он отчаянно пытался придумать еще какой-либо аргумент, лишь бы оставить последнее слово за собой. Но тут нечего было даже думать, козырь Калева был прекрасным завершением их разговора. Поняв, что бой проигран, Йокин резко развернулся на каблуках и зашагал прочь из кабинета главврача.

Освещенные солнцем коридоры, уже не казались такими светлыми и жизнеутверждающими. По дороге Йокин даже чуть не сбил с ног медсестру, опомнившись лишь, когда звук рассыпанных таблеток заставил стать эпицентром внимания докторов и пациентов. Пробормотав невнятные извинения, Йокин не удосужился помочь бедняге и исчез за углом.

Гнев наполнял голову сумбуром мыслей, воспоминаний, сожалений. В голове еще с десяток раз Калев угрожал ему смыслом жизни – возможностью основать новый метод в психиатрическом лечении, который, возможно, даже назовут в его честь. Столько же раз воображение рисовало разные исходы разговора. В половине из них Йокин непременно сходился с Калевом в драке, в другой половине придумывал более изящные ответы. Но чтобы он сейчас ни придумывал, оно бы уже никак не исправило реальный результат: он потерял Нину.

Зорий бежал к выходу. Он просто не мог сейчас находиться в лечебнице после такого унижения. И с каждым пройденным метром в голове отчетливо созревал план, который помог бы понять диагноз Нины, а также реабилитироваться в глазах главврача. Да вообще, что этот молодняк возомнил о себе? В конечном счете, Зорий тоже стоит немалого! Он высококвалифицированный специалист, с таким багажом неординарных знаний, что мог им хвастаться единственный в целом регионе! Этот глупец Калев еще пожалеет о своих словах! Он еще сам придет к нему с извинениями!

Йокин был уверен, что прорисовавшийся смелый и даже дерзкий план заставит Калева одуматься, но самое главное, заставит говорить о Зорие Йокине.

Глава 5. Последний сеанс

Ранним утром, когда в коридорах еще не свирепели голоса сонных и оттого злых санитаров, хрипя в крике «Подъем!», тихие семенящие шаги – единственное, что нарушало утреннее забвение лечебницы. Лишь изредка, проходя мимо открытого окна, можно было услышать задорное птичье чириканье и стрекот насекомых.

Йокин нервно погладил волосы на залысине. В кармане зажигалка стучала о портсигар. Йокин уже давно отказался от пагубной привычки, но сегодняшний подвиг требовал подкрепиться чем-то со стороны. И хотя он мог воспользоваться собственной лицензией и выписать что-нибудь типа лоразепама, он не желал становиться на один уровень с пациентами, как многие из его коллег.

Впереди показался приемный кабинет. Он был спроектирован специально для Зория Йокина и представлял собой две комнаты с окном между ними. Поскольку метод гипноза был экспериментальным здесь, то наличие смотровой во время сеансов было необходимо. Здесь ученые умы могли наблюдать за процессом в удобных креслах, делать заметки за партами, но главное видеть и слышать все, что происходило по ту сторону стекла.

В кабинете уже ждала Илона. Кажется, сегодня она добавила румян к щекам и подкрутила волосы в гладкие волны, малиновые губы подчеркивали свежесть лица. Но во всей этой подготовленной красоте чувствовалось напряжение. Оно было понятно, ведь Илона осознанно шла на риск быть разоблаченной Калевом! Вот уж никогда бы она не подумала, что случится такое – Илона нарушит правило! Выросшая в строгой педантичной семье с ярко выраженным аристократичным консерватизмом, Илона была неисправимой умницей и послушницей. А сейчас! Вы только посмотрите на нее! Они заговорщически нарушают приказ главврача! Нервы Илоны уже давно бы сдали, если бы рядом не было Йокина. Он потряс ее девчачье сердце до глубины. Она готова была идти за ним в огонь и воду. Его зрелый возраст, определенная мудрость, профессионализм и доброта всколыхнули в Илоне необыкновенное чувство, придававшее храбрости приходить на не всегда приятную работу, хоть она и обожала помогать нуждающимся, накладывать, пусть даже не умело, макияж. Но самое главное, это возвышающее чувство придавало уверенности в нарушении запретов.

– Доброе утро, Зорий, – улыбнулась Илона.

Доктор кивнул.

– Где Нина? – спросил он.

– Остап скоро приведет ее.

Тень сомнений заставляла губы Илоны дрожать. Зорий считал неправильным заставлять медсестру идти на столь опасный риск вместе с ним, но ему нужна была поддержка, пусть даже не профессиональная, но чья-либо. Зорий подбадривающе положил руку на худенькое плечо.

– Мы поступаем правильно! – произнес Зорий.

Илона улыбнулась доктору, но скорее из вежливости, чем из уверенности.