Проклятый дар

– А я мертвая уже, мне бояться нечего. – Улыбка далась тяжело, а по глазам Ганны стало понятно – лучше бы она и вовсе не улыбалась, не пугала. – Иди! Только про просьбу мою не забудь.

– Не забуду! – Ганна отступила на шаг. – Спасибо тебе, Ася. И прости…

– Я простила. – Она безнадежно махнула рукой, и потревоженный ворон впился когтями в плечо. – Береги нашу девочку, Ганна…

* * *

Алена выбралась из сарая сразу, как только Матвей уснул, осторожно, без лишнего шума прикрыла за собой дверь, с тоской посмотрела на догорающие в небе звезды.

– Пора, сестренка! – Ставр стоял тут же, прислонившись плечом к сараю. – Я понимаю, дело молодое, любовь-морковь и все такое, только ждать больше нельзя.

– Нельзя, – эхом повторила она и зябко поежилась от предрассветной свежести. – Я сейчас, только умоюсь.

– Некогда умываться, сестренка! – Ставр нервничал, и она чувствовала его нервозность, как свою собственную. – Дружок твой крепко спит? – спросил он шепотом.

– Крепко.

– Ну, пускай бы проспал до обеда. Как думаешь, реально?

– Не знаю. – Алена и в самом деле не знала, не понимала, как станет жить дальше, что ждет их со Ставром и что подумает Матвей, когда проснется. Она знала только одно – так будет лучше для всех, особенно для него. Он и так уже сделал для нее невозможное, раскрасил сумрачный мир, вернул веру в людей. Дальше она сама.

– Я тут подумал, сестренка, – Ставр поскреб щетину, – ты бы подперла дверь сарая снаружи, а то он у тебя парень резвый, еще вдогонку бросится чего доброго.

– Нет. – Алена мотнула головой. – Он болото не знает, не пойдет.

– Думаешь, ума хватит?

– Надеюсь.

– Ну, тогда вперед, сестренка! Труба зовет!

…Болото щетинилось редким кустарником, пружинило под ногами моховым ковром, настороженно молчало. Алена, стиснув зубы и стараясь ни о чем не думать, шла вслед за Ставром.

– Главное, до тумана проскочить, сестренка! – Ставр замер, посмотрел на нее внимательно и тревожно. – Если до тумана успеем, все – считай, полдела сделано. Ты только это… ты не бойся.

– Я не боюсь, – соврала она и украдкой вытерла о джинсы взмокшие ладони.

– Ага, не боишься. – Ставр недоверчиво покачал головой. – Вот прямо вижу, как ты не боишься. Слушай, сестренка, я тут вдруг вопросом одним озадачился. Как ты из болота выбралась? Почему она тебя отпустила?

– Как выбралась?

А ведь действительно – как?!

Алена крепко зажмурилась, восстанавливая и один за одним прокручивая в голове обрывки воспоминаний.

…Он был еще совсем молодой, может, даже моложе ее самой. Курчавые волосы, синие глаза, длинные стрелки ресниц. Может, из местных, даже скорее всего, потому что одет не по-городскому: в кирзовые сапоги и фуфайку. Охотник? Или так же, как и она сама, пришел на болото за клюквой и заблудился в тумане. Сколько она уже здесь? День? Два? Больше?.. В тумане время течет по-другому, не понять как.

– Заблудилась? – Он улыбался светлой, бесстрашной улыбкой, а смотрел на нее так, словно был намного старше. Пусть смотрит, лишь бы вывел…

– Заблудилась. – Ошметки тумана липли к коже, пропитывали холодом куртку и джинсы. – Ты знаешь, как отсюда выбраться?

– Я знаю. Иди за мной, Алена.

Она так обрадовалась тогда, что даже не спросила у своего провожатого, откуда он знает ее имя, и его имя тоже не спросила. Просто шла вслед за ним, из последних сил стараясь не потерять из виду его широкую, обтянутую фуфайкой спину. Старалась, но все равно потеряла. Он исчез так же внезапно, как и появился, сгинул в тумане, оставив ее снова один на один со страхом и безнадежностью. Силы тоже ушли, а вслед за ними из-под ног ушла земля. Последнее, что запомнила Алена перед тем, как на долгие месяцы увязнуть в непроглядном туманном мареве, было по-осеннему ярко-синее небо…

– Интересное кино. – Ставр, слушавший ее очень внимательно, сосредоточенно поскреб щетину. – Значит, получается, он тебя из болота вывел, а уже потом ушел.

– Получается так. – Алена кивнула. – А почему ушел? Почему не остался, людей не позвал? Если бы меня не нашли…

– Ну тебя же нашли. Другое странно. Что он на болоте делал? Да еще в тумане, когда Морочь не спит, а вовсю лютует. Это ж он против нее пошел, чтобы тебя спасти… Странно все…

– Странно, – согласилась она.

– И молодой, говоришь?

– Моложе меня, лет двадцати, наверное. Жалко, что я только сейчас все вспомнила, можно было бы в деревне порасспрашивать. Он точно из местных, потому что чужаку в болоте делать нечего.

– Твоя правда, сестренка, – невесело ухмыльнулся Ставр, – с чужаками она неласковая.

Алена не стала спрашивать, кто она, и без того ясно, вместо этого опасливо огляделась по сторонам.

– Ты точно дорогу знаешь? – спросила шепотом.