Проклятый

Стыдно признаться, но я всеми силами старался не думать о мальчике хотя бы эту пару дней, пока решается моя судьба. То же самое и с Лорой, Макаров в целом был прав, я не смогу ей помочь, если Садако меня сожрет. Если… точнее, когда разберусь с проклятьем, сразу свяжусь с Донни, Максом и Лорой.

— А что значит «пустышка»? — отвлеченно спросил я.

— Пустая внешняя оболочка. Знай ты парнишку получше, мог бы задержать зацикленного или даже полноценного призрака «глупыша». А так, неосознанно хватанул частичку и оставил в этом мире.

— Черт, да сколько всего видов призраков существует? — вырвалось у меня. — Еще и «глупыш» какой-то.

— Много. И каждый медиум разделяет их по-своему, хотя есть и общие названия. — Макаров подошел у Дэмису и посмотрел ему в лицо. — Молодой. Ещё вся жизнь была впереди.

Мало того, что я являюсь причиной смерти мальчика, теперь еще и его душу расщепил и вынудил остаться в этом мире. Насколько же никчемный медиум из меня получился.

— Как только я его «отпущу», он исчезнет? — обреченно спросил я.

— Э нет. Чтобы он окончательно ушел, его нужно не только отпустить, но и полностью развоплотить. Проще говоря, убить.

— Н-но я думал, что после развоплощения призраки исчезают лишь на время, а потом появляются вновь.

— Джеймс тебя так учил? Что ж, это политика Ассоциации — ловить призраков и развоплощать исключительно в церкви. Нужно же и святошам что-то есть. На самом деле любого призрака можно убить, пусть это и не просто, а уж с пустышкой, уже не имеющей связи с телом, справиться ещё легче. Запечатываешь призрака, чтобы он не мог уйти в глубины пространства, и затем используешь сильнейшую атакующую бумажку. С запасом, так сказать. Давай, действуй. — Он похлопал меня по плечу и провел какие-то манипуляции, чтобы переместить мальчика внутрь защитного поля. — У тебя есть минут десять, чтобы с этим справиться. Попробуй, ну, не знаю, поговорить с ним, облегчить душу. Займись самоанализом. А потом уничтожь его.

— Но у меня даже бумаги энергопроводящей нет, — растерянно сказал я.

— Кстати, об этом. Ты же не маг крови, в отличие от Джеймса, энергопроводящая бумага и чернила с кровью тебе на самом деле тебе не нужны. Хватить пользоваться костылями, справишься и без них. Тем более, что здесь нет ничего подобного, максимум — туалетная бумага, и её не так много.

Конечно, я помнил об этом. Наши эксперименты с Джеймсом еще в первые дни подтвердили, что кровь — это скорее инструмент самовнушения, который позволяет мне пользоваться оммёдо. Но без этого гофу просто отказывались работать! Я же не могу вот так легко взять и справиться с этой проблемой!

Убедившись, что я всё понял, Макаров неожиданно развернулся и пошел в сторону дома.

— Не затягивай, — бросил он через плечо. — У нас не так много времени осталось на подготовку к твоей встрече с Садако. Пока твои шансы выжить однозначно равны нулю.

В результате я остался наедине с призраками Дэмиса и Мей Ли. Плюс где-то там в лесу прятался Туманный Кот, я смутно чувствовал его взгляд. А вот от Дэмиса не ощущалось абсолютно ничего, да и лицо его выглядело будто полупрозрачный экспонат в музее восковых фигур.

Как мне разобраться с появлением Дэмиса? Тут бы с психологом поработать, и не десять минут, а сеансов двадцать-тридцать, это как минимум. Никогда не обращался к подобным специалистам, но с такой жизнью был бы не прочь попробовать. Хотя, я же недавно думал, что моя вынужденная тяга говорить только правду может неплохо сработать и для самого себя. Попробовать что ли?

— Мей Ли, ты можешь исчезнуть минут на десять? — глухо спросил я девушку-призрака.

Та согласно кивнула и растворилась в воздухе, а я приблизился к призраку мальчика. Сначала хотелось сесть на землю, но смотреть на него снизу-вверх при разговоре было не очень удобно. Не придумав ничего лучше, я начал вышагивать перед Дэмисом туда-сюда, не решаясь начать разговор. Да и как говорить с ним зная, что это лишь пустая оболочка? Точнее, не оболочка, а… да, «пустышка» — действительно самое логичное название.

— Кхм… Дэмис. Даже не знаю, что тут можно сказать, — начал я вслух, но понял, что проще проговаривать мысли про себя, как я это делаю с Мей Ли. Не хотелось взболтнуть лишнего, вдруг Макаров или Хухлик решат подслушать. — А главное, зачем? Ты ведь уже мертв, и всё равно ничего не услышишь. Давай я буду за тебя задавать вопросы, и сам же на них отвечать. Если я не могу врать себе, то смогу узнать много нового о том, что творится у меня в голове.

Смотреть на лицо мальчика оказалось не самой лучшей идеей, мне было слишком неуютно.

— Почему я не плачу? Что бы я ни сказал и ни сделал, это не изменит того, что ты уже мёртв, — подумал я, пряча взгляд. — Наверное. Я еще не очень хорошо понимаю правила этого мира, но смерть тут вроде бы считается константой. Все так говорят. К тому же я все-таки взрослый мужик, хоть по моему виду этого и не скажешь.