Проклятый

– Пришлось вырубить охранника. Он спит. – Он сел на край моей кровати, и только сейчас я поняла, что сплю в кружевной сорочке – Брэндан или его слуги наполняли мой шкаф исключительно изысканной одеждой. В то время как я мечтала о футболке.

О футболке Брэндана.

– Гаспар. – Так непривычно было произносить его имя. Гас словно был частью другой жизни, из которой меня «вырвали» с корнем. Вырвали насильно, против воли. Подобному тому, как вырывают цветы с грядки.

И пересаживают. Хватило нескольких недель для того, чтобы «цветок» прижился на новом месте.

Гаспар вдруг крепко обнял меня, притянув за плечи. Его волосы щекотали мое лицо, когда он покрывал поцелуями мои щеки, а я лишь сидела, все еще не веря в то, что это он.

Вдруг Гас потянулся к моим губам, но я решительно уперлась руками в его грудь. Это произошло автоматически – я не хотела, чтобы этот поцелуй произошел.

Он не должен был стереть поцелуи Брэндана. Я так хотела оставить их себе – ведь поцелуй был чем-то особенным, личным. Маленькая часть его нежности среди непрерывного потока ярости и жестокости.

– Кенна, я так скучал по тебе, прости. Ты нужна мне…

В его глазах читалось наигранное отчаяние. Гаспар стал другим в моих глазах, и я не понимала: изменилась я или он?

Могу ли я доверять ему, так как прежде? Почему он спасает меня таким странным способом и неужели в королевскую гвардию так просто попасть? Меня начали терзать смутные сомнения по поводу его верности Франции и вообще, какой—либо принадлежности к моей стране.

Паранойя была всесильна – на минуту я даже задумалась о том, что, возможно, я оказалась здесь именно из-за Гаспара.

– Гас, я запуталась. Я не готова… – У меня не было слов, чтобы с ним объясниться. Брэндан и я были никто друг другу, но я невольно почувствовала, что предаю его, даже обнимая Гаса.

Как глупо. Он, явно, не изводил себя угрызениями совести, когда развлекался со своими шлюшками.

– Можешь не объяснять. Я вижу это в твоих глазах. Ты… Привязана к нему.

– Привязана?

– Да. Он берет над тобой власть, как и над всеми. Очаровывает. Есть что-то дьявольское в его крови, что все перед ним по струнке ходят. Таких, как я, обучают, чтобы мы не поддавались чужой воле. А ты… Слабая. Хрупкая… Твой характер легко сломать и подчинить своей воле..

Все внутри меня взбунтовалось. Я не слабая!

– Гаспар, что ты имеешь в виду? Зачем ты пришел?

– Рассказать тебе все. Вам. Ваше Высочество.

В комнате повисла удушающая тишина. Я подумала, что ослышалась. А потом поняла, что Гаспар шутит, потому что он всегда вставлял нелепые шутки в наш разговор.

А потом он слегка поклонился мне, сохраняя при этом стальное выражение лица и преданный взгляд зеленых глаз.

– У тебя все в порядке с головой?

– Все просто прекрасно, Кенна. Пришло время рассказать тебе, кто я. И кто ты. И что все это время я был твоим подчиненным. Верным солдатом, которому было приказано утаить тебя в самом дальнем уголке нашей страны и приглядывать. Сначала я так и делал. Пока ты не выросла, и я не влюбился в тебя…

Я улыбнулась, хлопнув Гаспара по плечу.

– Гаспар, это так мило. Ты всегда пытаешься развеселить меня, когда мне трудно. Я обожаю тебя за это. Но на этот раз с шуткой перебор…

Но он не смеялся. Даже не улыбался. Нервно поправив длинные волосы, он продолжил.

– С 2056 года все члены королевских семей вступали в масонскую ложу – она преследовала исключительно благие цели по созданию и поддержке мира между странами. Цель ложи была: объединение Европы, сохранение этого союза, а потом – и всего мира. Представители ложи есть даже за океаном, да только миру плевать на планы кучки людей с благими целями. Мир… Жаждет крови.

Я застыла, не в силах ччто-либо сказать. Я уяснила только одно – Гаспар не шутит.

– Каждый новорожденный носит на своем теле печать – метку, которая говорит все о его королевской крови. Наверное, ты уже догадалась, почему Брэндан велит всем осматривать пленниц. Метка ставиться на бедро или под ребра. Это непреложный закон ложи – у них там свои правила, подробностей я не знаю. Это связано с чакрами, расположенными на ауре человека…

– С чем? – Во рту пересохло, и я с трудом заставила себя задать хоть один вопрос.

– Это что-то вроде дверей для энергии в теле человека. – Он поморщился, закатил глаза. – Я в этом не знаток, но последователи ложи свято верят во все, что завещали им предки.

– Что все…

– Не перебивай. Когда ты родилась, во Франции уже начались восстания. Англия уже начинала давить на нас, но очень медленно. При рождении тебе сделали эту отметину на месте, которое вряд кто—то сможет обнаружить – на темени.

Я схватилась за свои волосы, ощупывая голову. Что за бред он несет?

– Они хотели обезопасить тебя в случае чего. Когда тебе исполнилось восемь, ситуация только ухудшилась. На дворец напал отряд английской армии – я и еще несколько гвардейцев спасли тебя. Ты все время плакала, не хотела покидать дом и родителей… Ты была такой маленькой и считала, что это мы тебя похищаем. Сильно испугалась. И потеряла память. Врачи сказали, что так твой разум закрылся от сильного стресса.