Проклятый

Каждое надгробие, казалось, излучало неземной свет. Следуя к могиле Джейн между молчащими рядами надгробий, я с беспокойством осознал, что меня отовсюду окружают люди. Мертвые люди, которые умолкли навсегда, которые лежали рядом друг с другом с закрытыми глазами или без глаз, закутанные в саван или обрывки материи, закопанные в черной земле. Это было не обычное место; это был уголок погребенных воспоминаний, молчаливое общество умерших, анклав земных существ, вышедших за пределы жизни.

Неуверенно, с дрожью, я подошел к надгробию Джейн и остановился рядом.

Джейн Элизабет Трентон.

Любимая жена Джона Поля Трентона.

Дочь Уолтера К. Бедфорда и Констанс Бедфорд.

"Укажи мне путь к красивой звезде".

Теперь, когда я пришел сюда, я не знал, что мне делать. Должен ли я позвать ее? Обратиться к ней? Или я должен знать, когда она появится? Я огляделся и увидел бледных мраморных стражей, стоявших неподвижно на надгробиях поблизости. Неожиданно я почувствовал себя как волк, окруженный красными флажками, и, несмотря на ветер, мне стало душно. Мраморный ангел, стоящий двумя рядами дальше, сверлил меня невидящими глазами.

Я проглотил слюну и сказал дрожащим голосом:

- Джейн? Слышишь меня, Джейн?

Конечно же, я смешно вел себя и подсознательно опасался, что меня кто-то заметит. Я знал, что люди иногда разговаривают со своими мертвыми родственниками, но не слишком часто делают это посреди ночи и, в противоположность мне, скорее всего не ожидают ответа.

- Джейн? - повторил я громче и немного увереннее. - Джейн, слышишь меня?

Тишина. Только ветер шелестел в высокой траве за ограждением кладбища. Я постоял так с минуту, трясясь от холода. Я ждал появления Джейн и одновременно надеялся, что она не появится. Наконец, я развернулся, собираясь уходить.

- О, Иисусе... - громко сказал я.

Она стояла за мной, едва в двух или трех футах, поднимаясь на несколько дюймов над землей. Она приобрела свой нормальный рост, но казалась отчаянно худой и изголодавшейся, как будто под ее развевающимися одеждами не было ничего, кроме кожи и костей. Она не улыбалась, но и не была грустной. На ее лице вырисовывалась пустота и равнодушие, ее глаза были темными, лишенными выражения. Она не была прозрачной, я не мог видеть сквозь нее, но ее фигура как будто расплывалась и волновалась. Она была нематериальной. Я чувствовал, что если бы попытался ее схватить, то у меня в руках была бы только паутина.

- Ты пришел, - сказал призрак, и зазвучало это так, как будто говорило одновременно четыре Джейн. - Я знала, что ты наконец придешь.

- Чего ты хочешь? - спросил я е. Я не мог овладеть заиканием.

- Я хочу любит тебя, - прошептала она. - Хочу любить тебя целую вечность.

- Джейн, ты же умерла.

- Нет, Джон, я не умерла.

- Тогда где же ты есть, если ты не умерла? И чего хочешь?

- Я принадлежу к другим. Присоединяйся к нам, Джон. Идем со мной. Не оставляй меня здесь одну.

Я очень осторожно протянул к ней руки.

- Джейн, это невозможно. Ты мертва, ты должна уйти на вечный отдых. Я уже не могу этого выдержать, Джейн. Я боюсь.

- А хотел ли ты, чтобы я умерла? - прошептала она.

- Конечно же нет. Я тоскую по тебе. Я тоскую по тебе, и ужасно.

- Но ведь я же здесь, Джон. Ты можешь меня иметь. Мы снова можем быть любовниками.

- Джейн, ты умерла, ты не настоящая! Не понимаешь этого?

- Настоящая? - повторила она. - А что такое настоящее?

Говоря эти слова, она повернулась и подняла правую руку.

- Я покажу тебе, что настоящее, - сказала она.

- Что? О чем это ты говоришь?

Я услышал как будто пение, только это было не пение. Это напоминало скорее завывание плакальщиц на похоронах или пискливые нечеловеческие голоса суданских женщин. Вибрирующий, доводящий до безумия звук на самой границе слышимости, от которого свербела кожа. Он доносился отовсюду, с неба и с земли, а его напряжение минутами казалось невыносимым.

Я огляделся по кладбищу и к своему ужасу увидел очередных призраков, поднимающихся из гробов. Сначала появлялись головы, слепые, вырастающие из земли, как гротескные дыни. Потом плечи и остальная часть тела вырастали все выше, пока, наконец, призраки не зависли в воздухе так же как и Джейн, не касаясь колеблемой ветром травы.

Их было сотни, по одному из каждого гроба, Мужчины, женщины и дети; все они слабо мерцали в ночной темноте, выделяя остатки электричества, которым были заряжены при жизни. Чем больше их появлялось, тем громче они выли, пока все кладбище не стало сплошным воем.

- Это настоящее, - прошептала Джейн где-то внутри моей головы. - Это настоящее, Джон. Пойди и посмотри.