Проклятый

Температура все падала и падала, пока из наших ртов не стал вырываться пар. Констанс поплотнее закуталась в меха и смерила меня взором с такой миной, как будто все это было какой-то шуткой монстра. Видимо, она приехала сюда в радостном убеждении, что сможет увидеть Джейн. Видимо, Уолтер ничего не сделал из того, о чем я его просил: он не предупредил ее, что это может быть страшным, неприятным и даже потенциально опасным. Наверняка Констанс явилась сюда, ожидая, что Джейн будет сидеть у камина и вязать на спицах детские вещицы, румяная и цветущая, как будто смерть повредила ей не больше, чем месяц отпуска в Майами.

— Кто это шепчет? — спросила Констанс с расширенными глазами. — Разве это не ты?

— Каким чудом? Ведь видишь, что я даже не шевелю губами?

Шепот не прекращался. Констанс подошла ближе и внимательно присмотрелась ко мне.

— Вижу, что шевелишь губами, — неуверенно заявила она.

— Это потому, что должен дышать через рот. Я сегодня нырял и мне трудно дышать носом.

— Он ищет предлога, даже в таком положении. Он всегда может найти предлог и вывернуться, — обратилась Констанс к Уолтеру, не спуская с меня взгляда.

За ее спиной, хоть она и не отдавала себе в этом отчета, бесшумно открылись передние двери. Я протянул руку и коснулся плеча Уолтера, но он уже заметил это.

— Знаю, — сказал он тихо. — Знаю, Джон. Ручка двери сама повернулась.

Дверь широко открылась без обычного противного скрипа. Мы теперь поглядывали на сад, погруженный в темноту и испытывающий сильные удары порывистого ветра. А там, на садовой тропинке, намного меньше, чем тогда, в моей спальне, ростом едва с одиннадцатилетнюю девочку, стояла Джейн.

— Констанс, — мягко сказал Уолтер. — Она здесь.

Констанс медленно повернулась, как будто загипнотизированная, и уставилась на сад. Она не сказала не слова, но по дрожи ее плеч я понял, что она плакала и пыталась сдержать плачь.

— Я не знала, — зарыдала она, жалобно искривляя рот. — О, Боже, Уолтер, я ничего не понимаю.

Джейн, казалось, вздымалась в воздухе на высоте в несколько дюймов; мигающее явление, которое искрило и волновалось на ветру. Руки ее были опущены вдоль боков, лицо бледно и неподвижно, но ее волосы вздымались вокруг головы, как будто электростатический ореол.

— Джон, — прошептала она. — Джон, не покидай меня.

Констанс, шатаясь, сделала в ее сторону два или три шага и подняла руку.

— Джейн, я твоя мать, — просительно заговорила она. — Джейн, послушай меня, дорогая, где ты ни есть, послушай свою мать.

— Не оставляй меня, Джон, — повторила Джейн. Констанс, наверняка, была перепугана, но подошла к призраку еще ближе и сложила руки, как пухлая мадонна.

— Джейн, я хочу тебе помочь, — сказала она. — Я сделаю все, чтобы тебе помочь. Заговори со мной. Джейн, прошу. Скажи, что ты меня видишь. Скажи, что ты знаешь, что я здесь. Джейн, я люблю тебя. Прошу тебя, Джейн. Молю.

— Констанс, — предупреждающе бросил Уолтер. — Констанс, возвращайся.

Изображение Джейн задрожало и начало изменяться, увеличиваться и преображаться. Теперь она казалась выше, ее лицо выглядело иначе, исхудалым, со впалыми щеками, как будто лицо изголодавшегося ангела. Призрак поднял одну руку, которая оставила за собой ряд бледнеющих отражений, так, как будто пять рук вместо одной.

— Джон, — прошептала она на этот раз более решительно, — ты не можешь меня оставить, Джон. Ты не можешь меня оставить. Не здесь.

Констанс грохнулась на колени на садовую тропинку перед ужасным призраком дочери. Уолтер выдавил:

— Нет, Констанс! — и протиснулся мимо меня, чтобы забрать ее отсюда; но тут же Джейн повернула голову и посмотрела на мать глазами, такими черными и пустыми, как будто окна давно незаселенного дома.

— Джейн! Ты не узнаешь меня? — заскулила Констанс. — Джейн, я же твоя мать! Только ты у меня осталась, Джейн! Не покидай меня! Вернись ко мне, Джейн! Ты необходима мне!

Уолтер схватил жену за плечи и закричал:

— Констанс, перестань! Это безумие! Она мертва, Констанс, она не может вернуться!

Констанс обернулась и с размаха ударила Уолтера.

— Ты никогда не любил ее так, как я, — завизжала она. — Тебя никогда не волновали наши дети! Я тоже тебя не волную! Ты не хочешь, чтобы Джейн вернулась, потому что и ты виноват, так же, как и Джон! Ты не хочешь, чтобы она вернулась, потому что боишься!

— Констанс, она же дух! — простонал Уолтер.

— Он прав, Констанс, — закричал я. — Лучше держись от этого подальше.

Бело-голубой призрак Джейн дрожал, мигал и, казалось, все рос, пока не стал выше Уолтера, ни на секунду не спуская глаз с Констанс, которая все еще ползала у ног призрака. Уолтер посмотрел на призрак в смертельном страхе и отступил на два шага. Он повернулся ко мне с лицом, посеревшим от ужаса, молча моля меня, чтобы я что-то сделал. Хоть что-нибудь. Он также понимал, что творится, и боялся, как никогда в жизни.

— Джейн! — взвизгнула Констанс. — Джейн!